– Вера Павловна… – Мужчина остановился в дверях, обернувшись ко
мне.
– Да? – Я застыла, наполовину стянув перчатку с левой руки.
– Не согласитесь ли сегодня отобедать со мной? – Лицо его
по-прежнему не выражало какую-либо ясную эмоцию.
– С удовольствием. – Мне даже не пришлось выдавливать улыбку,
она вышла сама собой.
Конечно, ни о каком исследовании второго этажа и речи быть не
могло. Голицын судя по шагам на лестнице, снова засел в своём
кабинете, а я постаралась отвлечься музыкой. С листками дело пошло
немного веселее. Я старательно выводила ноты на память правой
рукой, левой рассеянно повторяя или предвосхищая написанное. Если
когда-нибудь удастся познакомиться с Григом, надо будет обязательно
извиниться. И не забыть перед отъездом уничтожить листы.
За работой удалось отвлечься от гнетущих мыслей и о комнате,
загадка которой мне не поддавалась, и о поручике. Я не заметила,
как пролетело время. Лишь когда Аглая вошла в комнату, тихо
извещая, что стол накрыт, я заметила, что стрелка перевалила за два
дня.
Стол в небольшой столовой был накрыт на две персоны. Хозяин дома
при моём появлении, указал мне на стул и, дождавшись пока я сяду,
занял место напротив. Двигать стул мне пришлось самой, от чего я
совершенно отвыкла. В доме генерала для этого специально
присутствовали слуги. Тут же кроме Аглаи, блюда разносил ещё один
мужчина, судя по одежде – повар. Голицын заметил мой удивлённый
взгляд, поморщился.
– Простите, Вера Павловна, у нас скромно. Без семи перемен блюд.
– Граф ожидал услышать осуждение.
– Наоборот, мне по душе такое. – Улыбнулась я, встретив
растерянный взгляд Сергея Александровича.
Нам разлили душистый рыбный суп, к нему подали пироги с яйцом и
капустой и свежий, ещё горячий хлеб. Всё было настолько вкусно и
как-то по-домашнему, что я чуть язык не проглотила. Только и
старалась, как бы громко не прихлёбывать из ложки.
От основного блюда я отказалась, дожидаясь чая. Старалась не
пялиться на мужчину напротив, пока тот аккуратно отрезал кусочки от
своей запечённой утки.
– Спрашивайте, мадемуазель. Я же вижу, Вы как на иголках. –
Кинул мужчина, не отрываясь от блюда.
– Вы с Марией Алексеевной так непохожи, неужели она и правда
Ваша сестра?
Голицын застыл на месте, так и не донеся кусочек утки до рта. Та
с весьма неприличным хлюпом упала обратно в свой жирный соус,
пачкая скатерть и салфетку на груди графа. После короткой паузы
мужчина одобрительно усмехнулся, а я облегчённо улыбнулась.