– Им есть чем заняться! – буркнул Форси. – Обеспечение жильём и
питанием студентов – головная боль академии.
Алви подхватил Форси под локоть и сказал:
– Так и быть, три дня её покормим. А теперь об Элоисе. Я хочу
знать всё, что произошло, из первых рук.
Я навострила уши. Но Форси заявил:
– Пять дней минимум. Об остальном не при ней. Во-первых, его
настоящее имя... – И они исчезли из комнаты с блеском зеркального
шара.
Младшие ищейки проверили всю комнату по периметру, объявили о
том, что мне запрещено общаться с кем угодно, но хотя бы позволили
раскрыть окно. Едва они заперли меня снаружи, я так и сделала.
Свежесть весеннего вечера коснулась моих щёк.
Шумно вдохнув, я взялась за тряпку. Ещё сёстры в приюте нас
учили: если вы, не дай Господь, столкнётесь где-нибудь с магией,
вымойте всё тщательно и вылейте воду с молитвой. Как бы это ни
смешно было делать в Академии волшебства, но запах палёной птицы с
чёрной магией вдовесок мне совсем не нравился.
Влажной тряпкой я протёрла всё, что могла, посыпала обугленное
пятно на полу солью и зажгла свечу на столе. И лишь тогда из домика
на стене вылез тиктаклин, а за ним и геккончик, оба испуганные и
явно уставшие.
– Милые мои, – кинулась я к ним. – Ну вот я опять могу доверять
только вам! Вам, наверное, было ужасно плохо от блокировки магии,
да? И от ведьмы Элбери, да?
– Ква, – ответил геккончик.
Тиктаклин почесал молоточком за ухом и вздохнул.
– Простите, миленькие. Надеюсь, такого больше не повторится! И у
меня есть хорошие новости: в ближайшие дни я буду только с
вами.
Мои маленькие приятели приободрились. Я перенесла их в ладонях
на стол, разделила на три части последнее резервное печенье и
налила воды: себе в чашку, геккончику в блюдце, тиктаклину в
напёрсток. Малыши принялись жевать. Уютные!
Я подперла рукой щёку и задумалась. Итак, что мы имеем?
Леди Элбери в коме и под наблюдением, значит, новых покушений на
меня не будет; это хорошо. Троица старшекурсниц, которые мне
вредили, наказана исправительными работами. Это тоже хорошо, но не
думаю, что они на этом успокоятся. Это плохо.
Алви – новый ректор, и он меня терпеть не может, и, похоже, он
мстительный. Это плохо. Но терпеть меня придётся, потому что в
заклинательнице драконов заинтересован король. И это наверняка
хорошо!
А Элоис... – моё сердце в который раз замерло при мысли о нём, –
Вёлвинд под стражей, он чёрный маг, злодей, по вине которого в
Данрадо начали уничтожать магов и, говорят, ему наплевать на всё,
кроме магии, но... Я не знаю, как простить его, – он виноват в моих
бедах! И не знаю, как не любить. Душа разрывается, и почему-то так
сильно хочется видеть его! И хоть что-то ему сказать...Что? Я не
знаю... Он снова меня спас, как бы это не выглядело. И советом, и
делом. Вот только он заточён в бункере, и увидеть его мне вряд ли
удастся.