- А толку? Распад ауры уже
необратим.
Распад ауры? Владыка лично
занимается? Милиниэль!
- Стойте. Подождите! – бросилась я к
эльфам.
- Владычица?! – изумились те.
- Где мне найти Милиниэля? Хочу его
проведать.
На меня посмотрели еще более
удивленно, но дорогу объяснили. Я поднялась на третий этаж и
направилась к манипуляторной, представлявшей собой что-то вроде
магической операционной. Перед входом в рабочую зону дежурил
молодой эльф, который вежливо попросил меня пройти в зону
наблюдения. Это оказался узкий балкон со стульями, на который вела
неприметная лестница. От рабочей зоны он был отделен прозрачным
защитным полем, которое становилось видимым только при
прикосновении.
В центре основного помещения
находилось что-то вроде высокой постели, а не стол, как в наших
операционных. Вокруг лежащего на ней эльфа суетились трое других.
На крайнем стуле в зоне наблюдения размазывая слезы по лицу сидел
эльфенок лет двенадцати на вид, совсем еще мальчишка.
- Отец? – с сочувствием спросила
я.
- Нет. Но он мне больше, чем отец, -
всхлипнул тот. – Магистр меня к себе взял и учить начал, когда я в
академию поступить не смог. Он говорит, что у меня талант и нельзя
дать ему пропасть.
- А почему в академию тогда не
взяли?
- Я читать не могу. Не получается.
Совсем. Это болезнь такая.
- И что с тобой теперь будет?
- Да какая разница, что со мной
будет? – всхлипнул он. – Я не хочу, чтобы он умирал. Почему они мне
не верят?
- Что ты его ученик? Ну, сюда же тебя
пустили…
- Что я могу его спасти!
- Что?!
- Я придумал новый способ как можно
ауру восстанавливать. Когда мастеру объяснил, он сказал, что это
настоящее чудо и нужно его обязательно внедрять, а на утро за ним
пришли и теперь он умирает, а мне никто не верит.
- Что за способ?
- Как я вам объясню? Вы же человек, а
люди с аурой работать не могут.
- Ты уж постарайся. Возможно, я
единственная кто готов тебе поверить.
Мальчишка снова всхлипнул и принялся
рассказывать. В основе метода оказались некие эрландские кружева,
которые мастерски плела его бабушка, пока была жива. И хоть это
занятие и считалось чисто женским, но маленький ребенок старательно
повторял за взрослыми, не препятствовавшими его неумелым попыткам.
Научиться не научился, но кое-какие основы знал и начальную канву
делать умел. Вот именно такую канву он и создавал внутри
поврежденной ауры. Ведь обрыв только назывался обрывом, а по сути
являлся распадом каналов. Канва останавливала разрушение и являлась
основой, по которой заново начинали виться энергетические артерии,
как плющ по садовой решетке.