— Зачем?
— Что зачем?
Дин был почти одного роста с доктором, стоял перед ним, вздернув острый подбородок, вел себя очень уверенно, как человек, которому нечего терять.
— Зачем я живу, можешь мне объяснить? Чтобы ковыряться в сианской рухляди и маршировать на плацу? Таких как я, армейские жернова перемалывают вместе с костями до стадии полуфабриката, чтобы легче было землю удобрять. Чужую землю, заметь, где мне даже достойной могилы не получить. До атомов распылят останки.
— Чем ты недоволен, солдат?! – заорал Хорн, брызгая слюной. - Тебя забрали из гниющих трущоб, обеспечили пайком и научили держать оружие в руках. Ты стал мужчиной, ты – часть великого братства…
— Ходячих трупов?
— Мы все тут ходячие трупы, если на то пошло! Финал для всех одинаков.
— Но к нему ведут разные маршруты, - заметила я, желая осторожно поддержать протест Дина.
Недовольство доктора тотчас нашло новый выход, только я уже не слишком его боялась. Хорн может лопнуть от своего яда, но не получит меня, потому что Дин этого не допустит. Похоже, доктор уже разобрался в ситуации и ругался больше для вида, делая упор на мое влияние:
— Вот кто здесь источник заразы! Не думал, что белобрысая пигалица способна внести разлад в нашу дружбу.
— Если вы действительно цените Дина, помогите начать новую жизнь.
— Вместе с тобой, насекомое?
— Может, я и насекомое, но для тех, кого люблю, горы сверну. А вы на что пойдете ради друга? Дин давно расплатился по вашим счетам, дайте ему свободу двигаться дальше.
— Какая еще любовь? Ты его в тупик заведешь! Не пойму, на что надеешься, дуреха? Ведь не генерала себе отхватила! С его доходами вы оба сдохнете в нижнем городе, там самое место для таких мечтательных слабаков.
Хорн гадко осклабился, указывая на меня пальцем:
— Сержант Болар верно сказал – удобрение, вот предел ваших возможностей. Я мешать не стану, я даже брачные печати привез, подставляйте руки!
Случилась небольшая заминка, Дин сильно побледнел и не двигался с места, тяжело дышал. Хорн смотрел на него с откровенной издевкой, наверно, готовил новую порцию оскорблений. Я решила взять инициативу на себя, выше закатала рукав солдатской рубашки и протянула доктору раскрытую ладонь.
Тот с хищной гримасой приложил к внутренней стороне запястья пластинку с узким вытянутым циферблатом. Я ощутила холодное покалывание на коже, а потом увидела на месте прикосновения золотистый оттиск, напомнивший товарный штрих-код: полоски разного размера и россыпь мелких точек вокруг.