Грянул выстрел, облако дыма закрыло
от меня врага – но истошное лошадиное ржание я услышал отчетливо...
После чего рванулся вперед, на бегу подхватив секиру стоящего в
первом ряду стрельца, решившего попытать счастья с перезарядкой
пищали. Поудобнее перехватив древко бердыша обеими руками, я
подскочил к месту прорыва, лихо закричав, бодря себя и ратников! И
когда сквозь ширящуюся брешь в рядах пикинеров попытался прорваться
очередной всадник с кончаром в руках, его встретил размашистый удар
секиры, врубившейся в кирасу…
Замерев позади крайнего к прорыву
солдата, я ударил с правого плеча, угодив по левому боку гусара. С
какой же силой отдало в руках – я аж вскрикнул от боли, пронзившей
кисти, на мгновение зажмурив глаза! А когда открыл, то увидел, что
вражеский жеребец проскакал вперед, а вот ляха из седла буквально
вынесло…
Шаг вперед – и я оказываюсь на пути
следующего противника, чей конь, правда, немного замедлился. И на
мою удачу, этот всадник сжимает в руке рукоять сабли, а не кончара!
Так что мне осталось лишь направить вытянутое вверх острие полотна
(то есть стальную, рубящую часть секиры) в грудь вражеского жеребца
– и уколоть навстречу, в длинном выпаде, вонзив бердыш в
рванувшееся навстречу животное… От конского визга у меня заложило
уши – а от удара бросило назад, и я чудом не завалился, в последний
миг вогнав древко втоком в землю! В следующую же секунду оно с
хрустом треснуло, не выдержав лошадиного веса – а сам жеребец
рухнул набок. И лях так и не дотянулся саблей до моей головы…
Зато он сумел ловко выскочить из
седла во время падения.
И, как только гусар поднялся на
ноги, то он тут же рванулся ко мне, вскинув клинок над головой:
- Пся крев!!!
Удар! Смещаясь подшагом вправо, я
успеваю принять вражескую атаку на плоскость воздетой к голове
сабли, выхваченной из ножен мгновением ранее. В итоге вражеский
клинок соскальзывает с моего, высекая искру при столкновение…
Удар! Я рублю в ответ, сверху-вниз,
переводя верхний блок в нисходящую атаку – и проваливаю вражескую
саблю к земле, со всей силы саданув по ее «основе», средней части
клинка!
Удар! В этот раз я атакую,
размашисто рубанув от себя, воспользовавшись тем, что противник мой
раскрыт и беззащитен. Лях попытался отпрянуть – но оказался
недостаточно ловок и резв… И полетевший по восходящей клинок,
направленный к горлу гусара, врубился в свою цель, молнией сверкнув
на солнце…