Следующие несколько дней потянулись вереницей. Чтобы сдержать
себя, я мысленно начинал вспоминать таблицу взаимодействия
компонентов в зельеварении. Или ту часть рунного алфавита, которую
знал. Или весь пройденный ранее курс трансфигурации. Словом, я
хватался за любую мелочь, которая заглушала в моем сознании
сверлящий дрелью неприятный голос Мардж или писк её собаки. Бульдог
был словно насмешкой всему произошедшему, но чувствуя мое
настроение, животное обходило меня десятой дорогой. Дадли,
попытавшийся на меня натравить пса, теперь следовал его
примеру.
В последний, седьмой ужин по счету я чувствовал громадное
облегчение. Терпеть оставалось недолго. Шрам дернуло болью, отчего
я едва не выронил чашку, которую держал в руках. Зелье кончилось.
Новый флакон мне должен прийти завтра утром, но после однозначного
отказа целителя увеличивать дозировку, я не напоминал о том, что с
каждым разом оно на меня действует всё слабее и слабее. Сметвику
скорее всего достаточно сказать и один раз, когда зелье перестанет
действовать совсем, он найдет альтернативу.
- Тебе не нужно винить себя в том, каким он вырос, Петунья. -
раздался голос Мардж. От звуков застолья и слегка хмельного баса
женщины боль усилилась, сверлом простреливая затылок. - Всему виной
дурная кровь. У собак точно так же, если сука попалась с изъяном,
то и щенки будут ненормальные.
Чашка всё-таки выскальзывает из рук. Звон бьющегося фарфора
отдается режущим гулом в ушах, к горлу подкатил колючий ком.
Петунья ахнула и вроде вскрикнула, я обернулся к икнувшей Мардж,
которая продолжала бурчать что-то о ненормальности.
- Заткнись. Закрой рот.
- Заруби себе на носу, ты.... - женщина на манер угрозы
выставляет на меня указательный палец. Чувствуя, как магия вот-вот
вырвется наружу, срываюсь с места. Чемодан и рюкзак будто сами
оказываются в руках, в рюкзаке спешно отыскиваю цепочку с белым
павлином. На улицу вылетаю через заднюю дверь раньше, чем меня
кто-либо успевает остановить. На эмоциях прохожу несколько
кварталов, останавливаюсь под мигающим желтым светом фонарем.
Павлин клюет меня в палец, и меня тут же затягивает в воронку
перемещения.
Ощущения, честно говоря, ещё хуже, чем при перемещении по
каминной сети. Будто тело протягивают через узкую резиновую трубу.
Приземляюсь на пол, падаю на колени, не удержавшись на ногах. Еле
успеваю выставить ладони, чтобы не впечататься в пол лицом. Магия
наконец выходит из-под контроля. Слышу звон разлетевшегося
вдребезги стекла и чьи-то голоса, но сознание тут же меркнет.