Насмешливую реплику я тогда проглотил с трудом. Так как
прекрасно знал, что в убийстве нет ничего благородного. Как раз
наоборот, в драке приходится пользоваться грязными приемами, чтобы
выжить. Но Драко над такими материями не задумывался. Ему просто
был привычен такой ритм жизни, ему нравилось подражать отцу,
заниматься фехтованием, репетировать танцы и ездить верхом. А мне
просто хотелось развлечься и понять, какой, возможно, была бы моя
жизнь, если бы мама не сбежала от родителей, и мы с сестрой и
братом росли в кругу аристократии с самого начала. Нет, я понимал,
другой мир - другие порядки. Совершенно другие.... Но все равно
полагал, что, что-то наверное, было бы общее несмотря на
различия.
Танцы ничем меня не удивили, почти. Кроме того, что в партнерши
мне досталась все та же Гринграсс. И та свои эмоции выразила
вежливо приподнятой бровью. Общались мы ровно, никаких полутонов и
намеков. Разве что, как ни удивительно, но я умудрился напороться
на комплимент. Оказывается, мой неоформленный политический курс
очень напоминает манеру вести дела моего пра-пра-прадеда. А она об
этом знала из семейных хроник, так как у Поттеров и семьи Гринграсс
долгое время работал совместный фонд и несколько ветвей бизнеса, в
том числе и касаемо артефактов. Строго говоря, её пра-пра-прадед
фактически был какое-то время финансовым консультантом моей семьи.
Я поблагодарил за информацию и выразил надежду, что в будущем дела
будут складываться не хуже. Формально, я ничего не пообещал, только
не стал отказываться от возможного будущего сотрудничества, если
оно будет продуктивным. Разошлись мы вполне довольные и танцем, и
друг другом, взяв за правило перекидываться парой слов.
Ещё были лошади.... Скажи мне кто раньше, что Теодор Нотт любит
собак, лошадей и охоту я бы не поверил. В Хогвартсе я вообще мало
замечал этого молчаливого слизеринца, но в его компании было
спокойно. И он со знанием дела говорил о разделке дичи и
выслеживании добычи. Собственно, на этой почве мы и сошлись. Малфой
быстро отделился от нас к негромко спорящим на какую-то свою тему
Креббу и Гойлу, ему было не по себе от мыслей о насилии. Что почти
не стало для меня открытием. В охоте с собаками я разбирался крайне
слабо, но у Нотта было четыре псарни, и он охотно просвещал меня на
эту тему. Оказалось, что мы с моим мабари иногда исполняли
некоторые классические приемы, когда Тень выслеживал жертву и давал
мне об этом знать громогласным лаем. Нотту большие собаки тоже
нравились. После третьей конной прогулки и подобных обсуждений он
пригласил меня к себе следующим летом. На неделю, в любое удобное
время со спутницей. У него как раз должна была состояться помолвка,
и он посчитал это удачным решением. Я согласился, обдумывая, как
предложить это Миллисент.