- Не смей так говорить о нем! Ты связалась с убийцами и
садистами, так не смей осуждать Дамблдора! Из нас двоих это ты
сделала неправильный выбор! - от проклятья Сириуса спасло только
то, что он успел отскочить за кресло. Но Беллатрису это не
остановило. Быстрым шагом сократив расстояние между ними, она взяла
со столика первое, что попалось под руку: как оказалось, нож для
рыбы. Лезвие с неприятным звуком вошло по самую рукоять, которую
Беллатриса трижды повернула по часовой стрелке. Не ожидавший такого
кузен захрипел и начал оседать, в поисках опоры схватившись за её
плечо и другой рукой за угол стола. С силой дернув его за волосы,
она подняла голову кузена и прошипела, глядя прямо в глаза. Пол
обильно заливала кровь.
- Ты никогда. Слышишь меня, никогда больше не заговоришь об
этом. Иначе, клянусь Морганой, последствия тебе не понравятся. В
отличие от тебя, меня не бросили и не предали. За эти годы были
люди, которые меня поддерживали и благодаря которым я сейчас жива.
И я не позволю тебе открывать на них свой поганый рот. Хочешь найти
крысу? Я найду его. Найду и отдам тебе. Но не даром. Я заберу
книги, артефакты, все те вещи, которые составляют наследие Блэков.
Я не позволю, чтобы накопленные предками знания и богатства
достались такому, как ты. И когда вернется Лорд, мы увидим, кто
занял правильную сторону, кузен.
Одним движением вытащив нож, Беллатриса зло пнула мужчину по
ребрам, безмолвным взмахом палочки залечив нанесенную рану. После
этого она вылетела из гостиной, напоследок бешено и громко хлопнув
дверью. Её душила злость.
***
Сириус сидел в кресле, сжавшись и раскачиваясь в такт
собственным мыслям. Слова кузины отравляли ему душу, и никак не
хотели идти из головы. Не помогал даже портвейн. Будь Блэк прежним
он бы просто отмахнулся от этих сомнений, как от надоедливой мухи,
если бы вообще обратил на это внимание. Но долгие годы в Азкабане
способны изменить даже самого упрямого человека.
Как бы ему этого не хотелось, отмахнуться и жить дальше попросту
не выходило. Ведь с тех пор, как его бросили в камеру к нему никто
не приходил. Хрен с ним, с Лунатиком. Тот не мог по личным
причинам. Но Дамблдор.... Если бы захотел, один из судей
Визенгамота мог бы попасть в Азкабан и переговорить со своим
соратником. Хотя бы выслушать, если уж не организовать справедливый
суд. В бардаке войны это было сделать достаточно сложно, учитывая,
что тогда всем заправлял Бертемиус Крауч. Воспоминания заставили
внутри подняться прежней злости. Сириус дернулся и поморщился от
боли, Беллатриса знатно его ударила. Несмотря на магию и зелья боль
до сих пор так и не прошла. Теперь он вполне мог поверить, что она
одна могла извести пытками Френка и Алису.