- Карманники? – я отошла подальше.
- За задницы девушек щипали в общественных местах! И за интимные тоже! Целая банда, будь она не ладна! И вот перепутали бородатого мужика с …эм… женщиной. С криками: «Ах, какая красавица!», они попытались утащить его в подворотню. Их там ждал сюрприз! – вздохнул комиссар. – Разумеется, не самый приятный! Дощипались! Че уставились! Не к вам! Сидите тихо, а то опять очную ставку организую!
Приснится же такое! Пора рапорт подавать на отпуск! И, возможно даже грехов!
Я шла дальше, с удивлением глядя на клетку, в которой сидел огромный и страшный родственник Халка, свирепо сопя. К прутьям клетки прильнули сразу два эльфа. Один из них был с ярко выраженным косоглазием. Он молчал, глядя на меня с мольбой и протягивая ко мне руку. Второй, заикаясь, пытался выдать слово: «Спасите!», но успехи пока что не радовали даже начинающего логопеда.
- Это Ларри Орк, - вздохнул комиссар, когда косоглазый эльф упал на колени перед нами. – И два вора! Ларри Орк недавно отсидел десять лет в одиночной камере за жестокое изнасилование мужчин. Его выпустили на днях. Как раз в тот момент, когда Ларри решил найти себе кого-нибудь в целях развеять грусть-тоску, но тут в окно появляется чья-то задница. Ларри подождал, когда первая задница поможет второй влезть в окно со словами: «Здесь никто не живет! Хватаем, что плохо лежит и мотаем отсюда!». Через неделю прохожие стали жаловаться на крики. Пока он брал их, мы брали его. Это была очень сложная операция. Мы четыре дня сидели в засаде возле его дома. Ждали, когда нарезвиться. Я вошел первый со словами: «Прикройте мою задницу!».
- Ыыыыы, - стонал косоглазый, пока Ларри Орк, тихо дремал на скамье.
- Теперь надеемся, чтобы воришки оклемались и наконец-то дали показания против Ларри. Но пока безрезультатно. Подождем еще! Потому что Ларри выдавать их не собирается! – вздохнул комиссар, а я начинала понимать, что это – очень страшный человек. Извините, гном.
- Вот ваш, болящий! – дверь камеры со скрипом открылась, а вот глаза у узника нет. Он что-то промычал, отмахиваясь от невидимых мух.
- Как вы могли! Ребенку плохо! Срочно! Несите кефир! – заорала я, глядя на невменяемое тело, погруженное в собственную жидкость.
- Я жду! Спасайте! – насмешливо произнес комиссар. Отец подошел к бородатому ребенку, который даже не удосужился опознать родную кровь.