Малыш Николя веселится - страница 2
– Завтра будет целая история!
В общем, Альцест был прав; будет целая история, а Бульон раз и навсегда усвоит, кто сильнее – он или мы.
Ночью мне спалось не очень хорошо; так всегда бывает, когда наутро надо делать что-нибудь особенное; и когда мама пришла сказать, что пора вставать, я уже проснулся и очень нервничал.
– Давай, давай вставай, лежебока! – сказала мама. Потом она посмотрела на меня и спросила: – Не хочешь вставать, Николя? Что-то не так?
– Я себя не очень хорошо чувствую, – сказал я.
Это правда, мне было так себе; в горле стоял ком, слегка болел живот, а руки были холодные. Мама приложила руку к моему лбу и сказала:
– Ты и в самом деле немного влажный…
Папа, который только что вышел из ванной, зашёл в мою комнату и спросил:
– В чём дело? У нас утренние предшкольные симптомы?
– Вид у него на самом деле не очень хороший, – сказала мама. – Я подозреваю, что… Знаешь, у его приятеля Аньяна свинка, и…
– Но у Николя уже была свинка, – ответил папа. – Ну-ка высунь язык, феномен.
Я высунул язык, папа погладил меня по голове и сказал:
– Думаю, он выживет… Собирайся, дружище, а то опоздаешь. И не делай такое лицо; если днём тебе не станет лучше, в школу после обеда ты не вернёшься. Договорились?
Я встал. Выходя из моей комнаты, папа обернулся и спросил:
– Тебе, случайно, школа не надоела?
– Да нет, – ответил я.
Когда я пришёл в школу, ребята уже собрались во дворе; говорили все мало. У Клотера был больной вид, а Альцест ничего не жевал.
– Парни, вы Бульона видели? – спросил Эд. – Он уже не будет так веселиться, вот!
– Да, – сказал Руфюс.
– Потому что, раз этого предателя Аньяна тут нет, идти в класс будет некому, а для уроков им нужны мы. Учительница не увидит нас и пойдёт к Бульону узнать, в чём дело, а когда она всё узнает, то пойдёт к директору жаловаться на Бульона. Мы хорошо посмеёмся, вот увидите!
– А как мы это сделаем? – спросил Клотер.
– Когда Бульон зазвонит, – стал объяснять Эд, – все остальные построятся, а мы останемся здесь и никуда не пойдём. Тогда Бульон подойдёт к нам спросить, почему мы не строимся, а мы ответим: «Отмените наказание Жоффруа и верните ему мяч или на уроках нас не будет!»
– А кто ему скажет? – спросил Клотер.
– Ну не знаю, например, я, – сказал Эд, – ты, ты или ты.
– Я? – спросил Руфюс. – Почему я? В конце концов, идея-то твоя!