– Погоди, не торопись, – жалобно попросил.
– Пора, – повторила, – там старуха меня караулит, – села, сладко потянулась.
И тут… Тут меня словно кто-то огрел кнутом. Петя-Петушок мой резво вскочил, запрыгнул на забор и громко закукарекал…
– Не пущу! – схватил её, Вика и не пыталась сопротивляться, тихо ойкнула…
Потом сразу встала, начала быстро одеваться.
– Завтра приду в это же время, – весело сказала, поцеловала меня и исчезла.
А я лежал на диване и думал: было всё это на самом деле, или только приснилось, пригрезилось. Было! Было! Вот смятые простыни, вот подушка пахнет её духами. За что мне, неудачнику, это счастье – любовь такая…
8
Виктория Семёновна заехала в первый попавшийся магазинчик, купила там что попало, в кухне выложила на стол.
Анна Петровна придирчиво осмотрела банки с икрой, понюхала салями, разрезала лимон, недовольно сказала:
– Где тебя лешак носил полдня? Лимоны взяла плохие, толстокожие, – и всё аккуратно сложила-убрала в холодильник.
– В ЦУМе была на показе мод, – Виктория Семеновна поскорее ушла из кухни. Ворчание старухи не повлияло на настроение, привыкла уже. Его, как всегда испортил Эдька. Вначале она не раз пыталась найти с пасынком хоть какой-то общий язык, потом бросила – бесполезно. Эдька её не признавал и ни в грош не ставил.
Вот и сейчас из его комнаты доносились какие-то кошмарные звуки, что-то громко стучало и звенело. Открыла дверь, он сидел на стуле, положив ноги на другой, держал на животе балалайку и нещадно рвал-дергал струны, ожесточённо бил, как по барабану.
Эдька глянул на неё волком, махнул рукой. Поскорее ушла в ванную комнату, пустила воду посильнее, задвинула защёлку, чтобы старуха вдруг не явилась. Звук бегущей воды немного успокоил, но, всё равно, от прежней радости уже не осталось и следа. Медленно разделась, взяла трусики и прижала к лицу тогда, дома у Воробьёва, вытерлась ими и они сохранили запах их любви.
Сделала воду очень теплой, почти горячей, – это всегда помогало, легла и закрыла глаза. Кровь сразу отлила от головы, та перестала болеть. Лежала и вспоминала неуклюжего, но такого милого, чудака-учителя. Как смешно он сразу влюбился, какие у него оказались сильные руки, как славно сделал её, да ещё два раза подряд никак не ожидала.
Лежала в постепенно остывающей воде, нежилась, хорошее настроение быстро вернулось, Совсем не думала, не гадала что дальше? Будь что будет, всё само собой как-то образуется, как говорится, всё к лучшему в этом лучшем из миров…