Carmina. Издание второе - страница 4

Шрифт
Интервал
Меланхолические стрелы,
Мой солнцебог, рассыпал ты.
И белый снег, как белый клевер,
Зацвел на поле золотом;
И шар земной, как снежный ком,
За солнцем уплывал на север.
И бесконечен был поход
Ахейцев к стенам Илиона.
Лишь вещих звезд вещали стоны,
Без слов: «И это все пройдет…»

«Что ж из эолийских краев далеких…»

Что ж из эолийских краев далеких
Не летит весна к нам на пестрых крыльях?
Что ж покрыт снегами уж третий месяц
       Край наш суровый?
Отчего и сердце, как хризалида,
В коконе свернувшись, почти не бьется,
Продолжая видеть свой сон постылый,
       Однообразный?
О, проснись же, сердце, проснись скорее!
Погляди в окошко: зима сдается.
Скоро, верь мне, скоро она покинет
       Гиперборею.
Песни будем петь мы, какие Эрос
Напоет, коварно в Киприды сети
Темно-синим взором своим опасным
     Нас увлекая…
Вспомним мы Алкея златую лиру,
Вспомним о Сапфо гиацинтокудрой.
Только вспоминать о скале Левкадской
       Лучше не будем.

Разгорится в сердце огонь желанья

И быстрее кровь побежит по жилам.

На крылах ретивых душа готова

Вырваться в небо.

И тогда с холодных вершин Парнаса
Призову спуститься на землю Музу,
Я, из эолийских певцов священных —
       Отпрыск последний!

Аполлон Гиперборейский

На колеснице лебединой,
Парнасский оставляя склон,
Летит над снежною равниной
В Гиперборею Аполлон.
И на крылах пуховых рея,
Ликуют лебеди его.
Счастливая Гиперборея!
Здесь не смолкает торжество.
Повсюду игры, песни, пляски,
Молитвы Фебу и пиры,
И неизведанные ласки
(Увы! Лишь только до поры).

Темно-фиалковый источник

Здесь морем плещется у ног.

Житья блаженного заточник

Вдвойне блажен, скончав свой срок.

Познав земные наслажденья
И все земное разлюбя,
Он смерти ждет как избавленья
И морю отдает себя.

Пирующие софисты

Горацианская ода

Solvitur acris hiems…

Horatius1

Будет суровой зима… Уж наверное – лето было жарким.
       Без лоз волшебных Вакха нам не выжить.
Выжмем в сосуды мы кровь виноградную, в погреб их поставим.
       К зиме готовы, станем ждать морозов.
Много достойных есть вин: и сетийское, что так любит Цезарь,
       И косское, и пьяный сок фалерна,
С Хиоса вина, и те, что Цекубские дарят нам равнины,
       И лоз каленских и массикских слезы…
Не перечесть мне одних и названий их. Но когда зимою
       На пир веселый дружно соберемся —
Пусть берегутся тогда: хоть бы амфора смерти избежала!
Следующая страница