Навигатор сошёл с ума перед самым Милоровском. Вернее, это Максим заметил его неадекватность перед самым Милоровском. Дорога, модерновая, невероятно гладкая трасса федерального значения (чёрного асфальта с новенькой, ещё не стёртой, яркой цветной разметкой – по две полосы в каждом направлении), как водится, и петляла и ныряла в ложбины, а потом снова поднималась на холмы. В какой-то момент Коюров увидел впереди, в мареве занимающегося погожего сентябрьского дня, некие строения, причем по обе стороны дороги. Домики неодинаковой ширины и высоты, издалека серенькие. Хотя всё же различалось, что крыша у одного из них – зелёная, а у другого – малиновая. Максим глянул на дисплей «торпеды». Среди прочих цифровых величин на экранчик выводилось и расстояние, какое оставалось пройти до конечного пункта, то есть Милоровска. Так вот, сейчас эта дистанция составляла три с половиной километра. «Поселок?» – предположил Максим. Перед поездкой он изучал карту, никаких посёлков в трёх километрах от городка не помнил.
– Эй, Матильда, сколько нам ещё осталось пилить? – спросил Максим. Матильдой он называл компьютер-робот машины – выбрал это имя, когда задавал настройки. Взял из старого, ещё советского мультфильма про Карлсона, в котором Матильда была кошкой фрёкен Бок. К старым отечественным мультикам Коюров питал слабость, наверно, потому что много пересмотрел их у бабушки с дедушкой, родителей отца. В детстве его частенько сбагривали на выходные – то одним родакам, то другим. Пухлую Матильду он не то чтобы здорово любил; гораздо сильнее потешала её хозяйка, куда более массивная фрёкен Бок, но применительно к компушке это имя не звучало. «Фрёкен» – уж как-то грубо, почти по-хамски; «Бок» – двусмысленно, да и красотой тоже не блещет. А и выговаривать полностью – и длинно, и язык сломаешь; в пути ведь бывает не до церемоний, иногда важна секунда.
– До Милоровска ещё одиннадцать километров сто шестьдесят метров, – вальяжно промодулировала Матильда тем глубоким контральто, какой в мультике принадлежал всё-таки не кошке, а её патронессе с неудобопроизносимым именем, – голосом Фаины Раневской, строго говоря. Его Максим тоже закрепил в пользовательских настройках компьютера. Вышел, конечно, разнобой, но вполне терпимый, по-своему даже прикольный.