И так далее, и так далее. С каждым новым открытием Сара Джейн все больше ценила то, что раньше воспринимала как само собой разумеющееся.
Еда – вот что на самом деле больше всего изумляло Сару Джейн. Все казалось настолько вкуснее! Летом они делали мороженое – и оно было жирным, по-настоящему сливочным и прямо-таки взрывалось во рту неповторимым вкусом. Печенье, хлеб, жареные пирожки. Тушеное мясо, супы, салаты. Всё.
– Потому что все это мы берем у земли, – объясняла тетушка Лилиан. – Судьба каждого стебелька у меня перед глазами – я сажаю семечко, и вот оно уже перед тобой на тарелке. Все равно как делить трапезу не с чужими, а с близкими.
Правда, сестрам Сара Джейн не могла толком объяснить, почему новая жизнь кажется ей куда более привлекательной. Еще совсем недавно она сама не верила, что можно напрочь отринуть все достижения прогресса, – ведь, в сущности, с ними, с этими достижениями, в быту гораздо легче. О своем былом неверии Сара Джейн успела позабыть, но подходящего объяснения этому так и не придумала. В общем, она лишь повторяла: ей просто нравится делать то же, что и тетушка Лилиан. Сара Джейн наконец поняла значение выражения «потрудиться на славу» – днем она ухаживала за скотиной и работала в огороде, и к вечеру на нее накатывало то, что тетушка Лилиан звала праведной усталостью. Но как бы ни был долог день, оставшийся позади, домой Сара Джейн возвращалась, легко и весело подпрыгивая.
А еще были истории.
Истории.
Сара Джейн обожала их все, без исключения. Иногда тетушка Лилиан просто рассказывала о травах, которые они разыскивали в лесу. Или мимоходом объясняла, почему белая тряпка, привязанная к столбику, отпугивает оленей от огорода. А порой звучали странные и запутанные повествования о тех волшебных созданиях, которые, по заверениям тетушки Лилиан, обитали в лесу по соседству. Конечно же, теперь Сара Джейн ожидала встречи с фейри, Прародителем Кошек и другими чудесными существами каждый раз, когда шла через лес к ферме Киндредов или обратно.
Но волшебные существа не показывались. Даже Яблоневый Человек.
– Он очень застенчивый старичок, – объяснила тетушка Лилиан как-то раз, когда они лущили горох, сидя на крыльце. – Я каждое утро оставляла ему печенье – долго, много лет. А он соизволил вылезти из коры и заговорить со мной, когда я уже и счет годам потеряла.