- Где-то девятый-десятый год, да? Помню-помню, - кивнул
Кравченко. - Майор один тогда эту гранату собой накрыл – сам погиб,
но больше никто не пострадал… И что? И вот только не говори, что
это тебя прям так впечатлило, что ты тоже решил в герои записаться
– не поверю. У кого хоть немного соображалки в голове есть, тот и
без погон на организме понимает, что ни хрена у нас тут не романтИк
флёр. А герои появляются из-за того, что кому-то приходится в одну
каску расхлёбывать чужие косяки. И часто – ценой своей жизни.
- Нет, не скажу, что это вызвало во мне прямо какой-то
неудержимый патриотический порыв, - слегка улыбнулся Вяземский. – Я
бы так на гранату не прыгнул.
- Тогда или вообще? – слегка прищурившись, уточнил ротный.
- Тогда – точно, сейчас – уже не знаю.
- Хорошо, что этого не знаешь – рано тебе это ещё знать… А что
знаешь?
- Знаю подумал тогда – вряд ли тот военный хотел поскорее
умереть, - ответил лейтенант. – Наверное, были у него и друзья, и
семья… и войны ведь вокруг не было. А пацаны те – кто они ему были?
Да никто. Но вот он взял и разменял свою жизнь за их.
- А это, Серёга, наша главная задача – разменивать наши жизни за
чужие, причём желательно по наиболее выгодному курсу, - заметил
Кравченко. – И желательно – без раздумий и колебаний. Но эти же
размены, вычитания, сложения и деления на ноль – не всё, верно?
Появился же какой-то вопрос, ответ на который ты решил поискать в
нашем заповеднике гоблинов?
- Был такой вопрос, - подтвердил Вяземский. – Спросил – смогу ли
я так же сделать? Не просто сдохнуть, а сдохнуть осмысленно и с
пользой для окружающих, а не как бесполезный овощ. А до этого так
же небесполезно жить. И армия показалась мне подходящим мне местом
для поисков ответа... Вот же чушь, да, товарищ капитан?
- Про то, что армия может дать ответы и правда чушь, - хохотнул
ротный. – Армия – она как водка: не даёт ответов, но помогает
забыть вопросы. Но вот как только тебя наши психолухи пропустили с
такими-то суицидальными замашками?
- Психологические тесты у нас весьма примитивны, - сообщил
лейтенант. – Но тут не в суициде же дело. Жить-то можно и без
всякой цели или в поисках цели – дело-то нехитрое. С собой
покончить по скудоумию – тоже много мозгов не надо. А вот иметь
цель, ради которой и умереть не жалко – это, как мне кажется, очень
достойно.