Бой шел долго. Я сидел перед камерой еще часа два и уже устал
глазеть на стрельбу. И ловить виды в камеру тоже перестал –
надоело. Японец так и бил по нам с расстояния, не рискуя подходить.
Но тут случилось что-то странное – среди грохота орудий вдруг
послышалась пулеметная стрельба и частые ружейные залпы. Казалось,
что противник был совсем уж рядом.
Я насторожился. Парни мои тоже встрепенулись и без команды
дернули магнето у генератора. Тот утробно затрещал, вырабатывая
ток.
И вот буквально в ту же минуту мимо нас, в каких-то двух-трех
сотнях метрах пролетел вражеский миноносец. А за ним следом еще
один и еще. Шли они быстро, разрезая волну, словно огромные ножи, и
палили изо всех орудий. Даже матросы, что находились на палубе и те
стреляли из личного оружия. А следом за ними показалось четыре
гражданских судна. Они шли заметно тише, отставая от миноносцев, но
и с этих судов шла активная ружейная пальба. Похоже, японцы снова
предприняли попытку заткнуть внутренний рейд, затопив в фарватере
брандеры.
Я включил камеру и мгновенно поймал в объектив подсвеченные
прожекторами суда. Наши их тоже заметили, поняли опасность, что они
представляют и открыли по ним шквальный огонь. Суда слабо
маневрировали, принимали на грудь килограммы горячего свинца пуль и
целые пуды снарядов, но и не думали останавливаться, а перли к
проходу и перли. Но что-то было не в порядке в их курсе, брандеры
промахивались и в свете луны и фейерверках разрывов они слишком
поздно это поняли и не смогли отвернуть в сторону. Один из судов
наскочил на мель прямо под самым Электрическим утесом, но идущие
следом корабли, спешно заложив вправо, избежали подобной участи. Но
и им не повезло. Пройдя совсем немного, они врезались в уже
притопленные нашими флотскими ребятами корабли, где и нашли свою
смерть под свинцом. Японцы на судах, поняв, что их затея
провалилась, попрыгали в воду. Кто-то попытался спустить шлюпку и
ему это даже удалось, да только ее тут же расстреляли, разметав
утлое суденышко в щепки.
- Смотрите, Василь Иваныч, плывет кто-то! – воскликнул Данил,
показывая пальцем на пенящийся берег. Я перевел камеру и точно –
человек неуверенно греб к земле. Он был совсем близко. Взмахивал
руками, едва держась на волне, и с каждой секундой приближался к
нам. Наконец совсем скоро он ощутил под собою твердую почву и,
выбравшись на берег, обессилено упал. Это был японец и, скорее
всего, если судить по мундиру, офицер.