— Ты трогал пациентку?
Василий отрицательно замахал
рукой.
— Ты отцеплял ремни?
Тот же жест.
— Как же она вырвалась?
Василий развел руками.
— Ты что, не видел?
— Пошел в туалет, вернулся... Ничего
не помню, — промямлил Василий, чуть приоткрывая рот.
Саша не сомневался, что медбрат врет.
Надавить на больные яйца помешала мужская солидарность, да и за
прошедшие дни он взял себя в руки. Кидаться на человека
непрофессионально для психиатра. Для этого есть специально
обученные люди.
Поэтому ранним утром в субботу он
отправился в Петергоф. Его интересовали вовсе не царский дворец и
фонтаны, а коттеджный поселок «Петергофский прибой», где стоял дом
родителей. В нем он давно не появлялся. Неудивительно, что охранник
не пропустил его старенький форд. Пришлось выйти из машины и
объяснить, что он родной сын хозяина. Мужчина позвонил по телефону
и через несколько минут к воротам вышел Григорий, начальник охраны
отца. Он Сашу знал хорошо.
— Блудный сын явился, — усмехнулся
Григорий.
— Да, — согласился Саша. — Отец
дома?
— Он еще спит. По субботам всегда
отсыпается.
— Помню. Поэтому и приехал
сегодня.
К воротам подбежала свора собак.
Григорий на них цыкнул. Одна из них, самая большая, рыжий сенбернар
с обрубленным хвостом и одним глазом, залаяла и кинулась к Саше. Он
попятился и, смеясь, стал трепать собаку за холку.
— Макс, жив, зараза! Меня вспомнил.
Молодец какой.
Других псов он видел впервые. Почти
все имели изъяны. Одна прыгала на трех лапах, у другой не было
шерсти на боку, еще у одной имелась рана на голове. Ничего не
изменилось. Сашина матушка продолжала собирать несчастных животных
со всей округи. Кормила, лечила и пристраивала их в питомники или
раздавала неравнодушным людям.
На дорожке появился высокий упитанный
господин в халате, домашних брюках и шлепанцах.
— Сашка! Вот так сюрприз!
— Привет, отец. Поговорить нужно.
— Пойдем в дом, — сразу напрягся
мужчина.
— Не волнуйся. У меня все хорошо, —
сразу успокоил его сын.
Они расположились в гостиной. Саша
огляделся по сторонам. Мягкая мебель приятного светло-апельсинового
цвета, камин облицован новой плиткой, экран телевизора во всю
стену. Многое здесь изменилось. Отец тоже. Постарел, потолстел и
полысел. У Саши больно кольнуло сердце. Неправильно, что они не
общаются.
— Где мама?
— Ни свет ни заря ускакала. На
Московском проспекте сбили собаку. Помчалась спасать.