Александр Николаевич кивнул. В палату
вернулась медсестра с подносом, прикрытым белой пеленкой, и
спросила:
— Куда колоть?
— В шею, — распорядился
заведующий.
Вновь все навалились на буйную. Вновь
ей удалось цапнуть зубами, теперь Александра Николаевича. Но
лекарство ввели. Больная обмякла и успокоилась.
— Надеюсь, она не бешеная и нам не
придется делать уколы, — сказал заведующий, рассматривая укус на
руке молодого врача, который медсестра обрабатывала спиртовым
раствором.
— А что, может быть? — испугался
тот.
— Почитай учебник, салага, —
рассмеялся Марат Андреевич и в приподнятом настроении вышел из
палаты.
Буйные пациенты его всегда бодрили,
добавляли адреналина. Это не занудные старухи с деменцией и
болезнью Альцгеймера. Молодой врач, в отличие от него, покинул
палату в ошеломленном состоянии.
Из задумчивости его вывел доцент Яков
Срулевич, наставник Александра Николаевича еще со студенческих
времен:
— Сашенька, миленький, голубчик,
выручай. Дома труба лопнула. Заливает все. Я на пару часов улизну.
У меня группа, — он махнул в сторону студентов, жмущихся к посту. —
Вот список. Раздай им этих больных. Пусть поговорят, анамнез
соберут. Присмотри за ними, — он сунул в руки коллеги мятую бумажку
и пачку историй болезни. — Я вернусь и сам проверю.
Не дожидаясь ответа, Яков Срулевич
помчался по длинному коридору к выходу. Его пытались перехватить
больные, но он отмахивался и ловко лавировал между ними,
передвигаясь зигзагами, как по минному полю. С вздернутыми руками и
всклокоченной седой головой, он выглядел более сумасшедшим, чем
они.
Пациенты поджидали Якова Срулевича не
просто так, они собирались сообщить ему нечто важное — то, что тут
же снимет с них подозрение в помешательстве. Поэтому они проявляли
настойчивость и сопровождали его до дверей, но ему удалось
ускользнуть от всех.
Молодой врач вздохнул и направился к
студентам. Раздал им задания, а затем занялся своими делами. Когда
он выходил из пятой палаты, то обратил внимание на студентку, мирно
беседующую с одной из пациенток — Марьяной Громовой. Молодая
женщина страдала резистентной к терапии шизофренией и только за год
его работы в больнице госпитализировалась уже третий раз. Поэтому
прогноз у нее был плохой. Студентка смущенно посмотрела на врача и
привстала с диванчика. Вид у нее был растерянный.