Я вздохнула и покосилась на Луизу.
Та сочувственно и понимающе наморщила нос и кивнула на дверь,
мол, хочешь не хочешь, а надо идти.
Мне очень не хотелось заходить после того, что я услышала, но
деваться и вправду было некуда.
- Вы позволите, мисс Беккер? - подала я голос.
- Входите, Веллори, входите… - прозвучал глубокий голос Лили.
Наверное со сцены он звучал очень проникновенно.
И я сделала шаг, остановившись на пороге, оглядывая испуганным
взглядом присутствующих.
Лили с мистером Генри стояли прямо возле двери, в стороне от
гостей - наверное, отошли поговорить.
Теперь я стояла между ними. Генри нервно пощипывал свои усики,
поглядывая на меня злым взглядом, а Лили приобняла меня за плечи.
Когда они стояли так близко, бросалась в глаза их разница в
возрасте - лет пятнадцать, не меньше. Лили выглядела значительно
старше.
- Прошу внимания! Позвольте представить вам нашу с Генри гостью
- Веллори Мелоун. Бедняжка попала в жуткую ситуацию, в которой
целиком и полностью виновата я, ну вы уже в курсе…
Значит, здесь обсуждали моё появление в доме актрисы. И скорее
всего, я была просто мимолетным событием, будоражащим некоторый
интерес. А мисс Лили играла сегодня роль благотворительницы,
исполняющей свой гражданский долг. Роль достойная и благочестивая,
её героиня преисполнена раскаяния и сочувствия, аплодисменты и
овации. Завтра произойдёт что-то еще и мисс Лили выступит в другом
амплуа.
Всё это пронеслось в моей голове за одно мгновение.
- Я всегда был против женщины за рулём, - фыркнул Генри. - Если
бы ты не уговорила меня “порулить”, дорогая, этого бы не
произошло.
- Генри, - с мягким укором произнесла Лили и обратилась к
гостям: - Рассаживайтесь, кто где хочет. Мы сегодня по-простому без
церемоний.
Гостей было всего пятеро - две дамы в узких, поблескивающих
люрексом, платьях и три джентльмена.
- Совершенно согласен, дружище, - подтвердил один из мужчин лет
тридцати пяти с шикарной укладкой, несколько манерный, разглядывая
свой маникюр. - Занимались бы своими духами и тряпками.
Мне, впрочем, показалось, что ему и самому не чужды
перечисленные им интересы. Напомажен он был сверх меры и благоухал
сильнее любой из дам в комнате.
- Ох, Альфред, а я и сама не сяду, это же страх какой! - очень
изящная дама в сиреневом газовом платье. Её кожа казалась
фарфоровой, и сама она напоминала статуэтку.