– Когда мы встречаемся, то
обязательно что-то происходит, и всегда это что-то связано с
крупными неприятностями для окружающих.
– Вот тут я с этим не согласен,
в последнюю нашу встречу всё закончилось очень даже хорошо, хорошие
выжили, плохие умерли.
– Не все выжили, и вообще,
после нашей первой встречи вокруг меня всё время слышны звуки
выстрелов. Ты просто притягиваешь к себе всех врагов как, как –
Велия пыталась подобрать слово, относительно приличное для
сравнения.
– Сейчас же никаких выстрелов
не слышно, чего так нервничать – я поднял палец, намекая на тишину.
Послышался громкий, и противный сигнал пришедшего на мой
коммуникатор срочного сообщения.
Срочно
прибыть на посадочную площадку N-23.
– Извините, но мне нужно идти,
мы можем потом поговорить, если будет желание – покинув челнок
профессора, я бегом направился по указанному адресу, чувствуя, что
такое сообщение пришло не просто так, и точно не для проверки моей
исполнительности. Где-то минут через пять, по всей базе завыла
сирена, была объявлена боевая тревога. Я ускорился ещё, и вскоре
влетел в открытые ворота посадочной площадки N-23. Здесь, несколько
десятков техников готовили истребители к экстренному вылету. Через
несколько секунд появился Адэр, вместе с Патраном, и своим отцом,
Вогуром Варнари.
– Мне может кто-нибудь сказать,
что происходит? – обратился я, сразу ко всем
троим.
– Нападение на базу, разведка
катари решила прощупать обороноспособность базы – пояснил Патран. –
Минные поля как-то обошли, и напали со стороны учебного
полигона.
Через пару минут техники
сообщили о готовности к вылету боевых машин и мы, раздевшись прямо
возле истребителей, полезли внутрь, чтобы занять места в капсулах.
Из четырёх машин новой серии, вылетели первыми пока только две, то
есть наши. На экране развернулась карта поля сражения с указанием
целей, которые нужно было уничтожить, и как можно быстрее. Разведка
катари состояла из одного крейсера, и двадцати истребителей, на
данный момент обстреливающих базу из всего, что у них было в
наличии. Перегрузки навалились свинцовой плитой на всё тело за
считанные секунды, на мгновенье в глазах потемнело, и пропали все
звуки.
Я приближался к противнику,
захватывая в прицел сразу три истребителя катари, после захвата
сразу выстрелил. Ракеты не достигли целей, они были уничтожены на
подлёте, из чего я сделал вывод, что уничтожить врага смогу только
в ближнем бою. В меня тоже выпустили несколько ракет, и пришлось
крутиться как белка в колесе, избегая попаданий, и попутно
выстреливая противоракеты. На чёрном фоне космоса, при резком
ускорении, звёзды превратились в белые трассеры, летящие в разные
стороны. Со мной на связь почему-то никто не выходил, а я ждал хоть
какой-нибудь координации боя от командного центра. Всё время
боялся, сгоряча случайно подстрелить кого-нибудь не того. Сократив
расстояние между собой и противником, стало ясно, что мой расчёт
оказался верным, они просто не успевали прицелиться. Это для меня
был большой плюс, но имелся и минус, я тоже не мог точно
прицелиться. Взрывы ракет где-то в стороне от моего истребителя
освещали космос, подсвечивая корабли катари. Противник, понимая,
что я не могу точно прицелиться в момент уклонения от их ракет,
остановился для более точного прицеливания. Вскоре ракеты стали
взрываться всё ближе и ближе от моего истребителя.