Вместо всего этого, я попросил чтобы он добыл как можно больше
селитры.
Зачем? А это всё для моего третьего плана, ставшим основным. Вот
уже как месяц, я собирал все необходимые ингредиенты, для создания
пороха. Как я узнал, в этом мире его ещё не изобрели, иначе бы
смотрители и руководство шахты, моментально пресекло бы попытки его
создать. А тут уголь и сера в полной доступности. Когда мы
поднимаем вагонетки, часть груза высыпается за края, а надзирателям
всё равно, с каким камнем ты ходишь. Тем более что уголь
используется для факелов. Сложнее было с селитрой. Её добывали
мало, а самое доступно место, была яма с трупами, откуда её
собственно я и доставал.
Хранил я всё это под шконкой, прикрыв кучку куском старой,
никому не нужной ткани и каждый день дробил камнем всю эту смесь в
порошок. Это было очень далеко от современного гранулированного
чёрного пороха, но он хотя бы горел. Я для эксперимента щепотку
кинул в огонь факела и та моментально сгорела.
Дави согласился, но не сильно много он мне дал, всего горсть на
ладонь. С другой стороны мне много и не надо, я чисто физически
столько не спрячу. Выносить всё это я намеревался, буквально через
трусы. Взять кусок ткани, смотать его в трубочку, насыпать пороха и
сунуть в подвязку так, чтобы не было заметно. Другого варианта,
кроме заднего отверстия я не видел.
Последние дни прошли на удивление спокойно. Никто не устраивал
мне тёмную и не пытался больше препятствовать. Видимо узнали, что
мне осталось немного и скоро место освободиться. Всё эти я даже не
чувствовал усталости, работая словно заведённый, от предвкушения
свободы.
Свободы, которая такая жестокая.
***
Тот день, когда я наконец вышел, даже не сразу смог его
принять.
Получив свою последнюю монету, я собрал все свои деньги и
подошёл к казначею, что выдавал мне зарплату.
- Хочу себя выкупить. - Сказал я ему тогда.
- Цену знаешь?
- Да. - Положил перед ним довольно увесистый мешок. - Здесь сто
меди, ровно один серебряный.
Казначей быстренько пересчитал все деньги, после чего позвал к
нам надзирателя и сказал:
- Свободен.
Тот ничего не спросил, лишь молча кивнул головой и приказал
снять робу. Я послушался, тем более, что от неё всё равно мало что
осталось, даже на майку не сгодиться. Меня вели в сторону выхода и
я в последний раз наблюдал знакомые лица, к которым успел даже
немного привыкнуть. Реально появилось такое чувство, будто меня из
больницы выписывают.