Когда всё было готово, они встали
каждый рядом со своей половинкой алтаря и зашептали
заклинание-речитатив, которое я постарался запомнить, мало ли,
пригодится в будущем. Уже через пять минут, буквы на алтарях стали
светиться, причём всё ярче и ярче, чем дольше шёл ритуал, а я
почувствовал, как меня словно тянет из этого тела. Этому я стал
конечно же категорично сопротивляться, хватило первых двух раз,
когда моё новое тело убили, и мало того, предпринял обратную
попытку тянуть мысленно на себя силы, которые пытались меня
вытянуть из этого тела.
Лбы двух читающих речитатив тут же
покрылись испариной, а я стал получать и впитывать знания:
японский, имена, вклады, действующие предприятия, отношения между
кланами, и всё прочее, что словно потоком полилось в меня, причём
явно от соседа. Иеясу задёргался, захрипел в ремнях, а я
почувствовал некое удовольствие оттого, что лишаю его жизни, вместо
того, чтобы лишиться её самому, но этого краткого мига заклинающим
хватило, чтобы перехватить инициативу, и уже от тела принадлежащего
подростку потекла информация, а вскоре и тонкие струйки едва
заметного дыма, которые впитывались стариком с огромной
скоростью.
Больше я не успел вмешаться в
процесс, и вскоре почувствовал, как остался абсолютно один в пустой
оболочке. Поняв, что если не займу её сейчас, то тело умрёт, я
быстро перехватил контроль за всеми жизненными процессами, впервые
за долгое путешествие вздохнув своими собственными лёгкими.
- Хррр, - вырвалось у меня изо
рта.
- Яра, что случилось? Почему ритуал
пошёл не так, как обычно? – рядом со мной заворочался старик, и
когда его отстегнули от ремней, он сел на алтаре, потягиваясь и
сладостно смотря на себя в поданное ему зеркало. Я тоже посмотрел
на него и понял, что это был за ритуал. Старик просто на моих
глазах помолодел лет на двадцать, мешков под глазами больше не
было, кожа разгладилась и приобрела розовый оттенок. Судя по всему,
ему ещё способности прошлого тела передались, поскольку он сказал
своим помощникам, что видит их ауры, а это значит чужой дар
полностью к нему перешёл. Разговаривали они кстати на японском,
который я теперь отлично понимал, осталось только узнать, могу ли я
на нём говорить.
- Господин! – внезапно вскрикнул один
из помощников, который увидел, как моя грудь поднимается и
опускается, - жертвенный агнец жив!