—
Почему?
—
Потому что когда проверяющий этот тест увидит его, то наверняка
сразу сообщит об этом его роду и, наверное, совету директоров. А те
уже, в свою очередь, сразу вызовут его к себе и будут узнавать, что
же такое он написал и почему он это написал.
—
В смысле, «что такое он написал»? Там же чёрным по
белому.
—
Ага. Вот только все прекрасно знают, что если слово из трёх или
более букв, то в нём у Поносова будет минимум две ошибки. И то, это
при лучшем раскладе.
«А, ну да, я чот совсем забыл, что я ему
диктовал не то что каждое слово, а вовсе каждую букву.»
—
Получается, мне скоро влетит от его рода и какого-то совета
директоров?
—
Вряд ли, — покачала она головой. — Чтобы подобное произошло,
Поносов должен будет сказать, что попросил кого-то сказать ответ.
То есть, он списывал. А за это ему каждый раз хорошо
влетает.
—
О как. Ну хоть что-то хорошее, — и вспомнив одну совсем крохотную
мелочь, решил задать вопрос: — Слушай, а если... ну...
предположить, что чисто гипотетически так вышло, что... ну, я не
остановился на одном таком «приколе»?
Она несколько секунд смотрела мне в глаза и
моргала, осмысляя мною сказанное.
—
О-о-о... Ну тогда давай предположим, чисто гипотетически,
естественно, твой прах после кремации, где именно развеивать и
какие цветочки туда положить? Сразу скажу, что с нашим бюджетом
выбор места и цветочков — крайне условен. Максимум, на что ты
можешь рассчитывать — это метро у дома и ромашки, сорванные с
клумбы у дома.
—
Хм... понятненько, — закивал я головой. — А до кладбища, случаем,
прах никак не дотащишь?
—
Извини, конечно, но ради брата-дебила столь напрягаться я не буду,
— и с милой улыбкой, подложив руки под щёку, хлопая глазками,
спросила: — Но это же лишь гипотетически, верно?
—
Ну... разумеется! — и улыбка во весь рот.
И
после этого её улыбка уже треснулся, а левый глаз непроизвольно
задёргался.
—
Не поверила, значит, да?
—
Угу, — кивнула она.
—
Ясненько...
—
Сколько?
—
Что сколько?
—
Сколько тупых ответов ты ему сказал?
—
Эм... ну... все?
—
А-а-а, — совсем спокойно отреагировала она, приложив ладонь ко лбу
и, закатив глаза, опрокинув голову назад. — Ну тогда, получается,
наша риторическая ситуация была совсем нериторической.
—
Ой, да ладно тебе, сестрёнка, — закинул я руку ей на плечо,
приобняв. — Всё будет хо-ро-шо.