Посмотрев вокруг, нашел сваленные в угол остальные вещи. От них
чуть тянуло гарью. А на руках - мелкие шрамы, будто окалиной
приложило. И голове неуютно.
Ощупав бритый череп, Иван пригорюнился. Нет, когда в поездку, он
обязательно стригся, но не столь радикально. Хорошо еще, что
неизвестные доброжелатели бороду и усы не тронули. В остальном -
загривок выскоблили, в одиночке заперли и где шляются - одному
черту известно.
Вздохнув, Осокин аккуратно слез со стола и пошел одеваться.
Каждую вещь аккуратно встряхивал, разглядывал множество новых дыр и
подпалин. Любимую штормовку, в которой сидел в погрузчике, так
вообще проще было на тряпье пустить - вся изжеванная, грязная и по
спине будто табун вражеской конницы пробежал - натоптали от души.
Когда последней натянул вязаную шапочку, за спиной протяжно
заскрипело и в комнату вошли двое мужчин, лет под сорок. Оба в
бурых латаных комбинезонах, грубых облупленных ботинках и со
следами похмелья на лицах. Или может - не похмелья, но рожи мятые и
неприятные. Не вызывающие никакого доверия. Причем тот, что слева,
хотя бы пытался бриться, а вот правый походил на крысу после
болезни - весь в клочьях щетины, на голове остатки шевелюры и
какой-то дерганный. Иван для себя первого назвал Пижоном, а второго
Лепрой. Настолько ему худой и перекошенный на один бок мужик не
понравился.
- Я не понял, - притормозил у входа Пижон, - этот что здесь
делает?
- Ну, я приказал сюда перенести, чтобы вопросы задать.
- Сюда? Значит, половину груза вышибло в коридоры, откуда шваль
растащила наш товар по всему сектору, а ты спасаешь дикаря? Не
ожидал.
- Должны же мы понять, что произошло.
- Какая разница? Даже если базовая станция работает, с нашей
стороны ретранслятор выжгло вместе с техническим персоналом. Все,
лафа закончилась. И лучше бы ты собрал жопу в кучу и хотя бы часть
коробок вернул до того, как концов не найдем. А не таскал в
изолятор отребье.
Поняв, что парочка будет препираться еще долго, Осокин аккуратно
поинтересовался:
- Уважаемые, а можно мне в двух словах разжевать, что стряслось?
А то я после смены как-то не очень все это понимаю.
Сказал и замолчал. Потому что выдал фразу на автопилоте, но
русским языком и рядом не пахло. Ощущение - будто прокрякал что-то
на китайском, с их подвываниями. Только вот “китаец” явно
простудился, поэтому на высоких нотах хрипел, а на низких гундел.
Дикое ощущение, будто по носоглотке рашпилем прошлись.