— Ага, — кивнул Клевец. — Они ж не
разлей вода!
— Делов-то, господи! — фыркнула Рая.
— Поматросил и бросил! Будто что-то необычное!
Илья и Сергей затравленно
переглянулись, но в дискуссию с близняшками вступать не стали,
промолчали. А вот заваривший эту кашу Митя Жёлудь с довольной
улыбкой откинулся на спинку стула и заявил:
— Да какой — не разлей вода?
Устаревшая информация! Как Маринка в институт поступила в октябре,
так у них и пошёл разлад. Чай, студентика себе какого-нибудь
присмотрела. Так, Петя? Общаешься с ней? Маринка ведь тоже на
военной кафедре?
Я озадаченно покачал головой.
— Не замечал ничего такого. Думал, у
неё с Антоном всё серьёзно.
И тут я душой нисколько не покривил.
При встречах с Мариной Дичок на еженедельных заседаниях актива
военной кафедры никогда и мысли не возникало, что у неё нелады на
личном фронте. Попытки ухаживания со стороны молодых людей она
воспринимала без всякого энтузиазма, но о какой-то замкнутости при
этом и речи не шло. Наоборот — Маринка сразу обзавелась кучей
знакомств и в последнее время без её активного участия не
обходилось решительно ни одно мероприятие. Да и карьера папеньки,
насколько мне было известно, вновь пошла в гору. С недавних пор
Василий Архипович в чине майора возглавлял службу
сверхэнергетической защиты вновь созданного Особого зарубежного
корпуса, который базировался в Джунгарии, ныне — союзной нам
Джунгарской народной республике.
Диверсия на источнике-девять и
последовавшее за той наступление республиканских сил вынудили
нихонских империалистов пойти на серьёзные уступки, и я по праву
гордился своим участием в столь судьбоносных для страны событиях.
Взрыв экспериментального заряда не только до предела осложнил
дальнейшее использование аномалии, но и вызвал кратковременную
энергетическую судорогу, а уже та в свою очередь заставила
вражеских операторов упустить контроль над удерживаемыми в активном
состоянии конструкциями. Тогда-то наши и перешли в наступление.
И пусть широкая общественность о моей
роли в прорыве линии фронта не знает и не узнает ещё лет пятьдесят,
обделённым я себя отнюдь не полагал. Не в наградах дело. Совсем не
в них. Всё верно тогда Городец сказал: эта акция была в кровных
интересах республики. А исполнители… Исполнители остались в тени,
но отнюдь не внакладе.