Я хотел было за Вику заступиться, но потом решил – да ну,
стремно. Так она, может, и забудет, а если влезу – точно
позвонит.
– Валяев, – глаза Елизы Валбетовны расширились. – Ты где маску
Тонтон-Макхута взял? У меня?
– Ну она там… Это… – Валяев побледнел и попытался спрятать маску
за спиной. – Там она… Того…
– Валяев, скотина такая, это о папеньке моем память, он мне её
на инициацию подарил! – Елиза поджав губы, вырвала у Валяева
страхолюдную маску и вышла из кабинета, за ней бесплотными тенями
скользнули девицы, которые привезли тележки с харчами.
– Ну ты, Никитос, неистовый и бесстрашный, – без тени шутки
покачал головой Зимин. – Ты чего, правда у нее маску позаимствовал?
То-то я смотрю – знакома мне она.
– Так Елизы не было, я думал, что верну на место, пока она
где-то ходит, – забормотал Валяев, опасливо косясь на дверь и
залпом закидывая в себя грамм сто коньяку.
– Да ладно тебе, Кит, – хохотнул Азов, берясь за нож с вилкой и
начав ловко ими орудовать, нарезая толстые ломти свинины. – Если
сразу не прикончила, то, значит, уже пронесло. Так, господа,
хватаем тарелки, сегодня я на раздаче.
– Да поди её знай, – проворчал Валяев, подходя к тележке и беря
себе тарелку с огромным ломтем мяса. – Надо теперь будет
внимательно смотреть за цветом камней на ее перстнях, когда она
рядом.
– А почему за цветом камней? – я тоже взял тарелку, без особых
церемоний зацепил соусник с аджикой, убедившись, что на нее никто
особо не смотрит, и устроился на диване, пододвинув к себе
журнальный столик. Ну да, выглядит хамовато, но есть же хочется.
Тем более, что остальные тоже не слишком чинятся.
Вообще, что мне очень нравится в моих хозяевах – они естественны
в своих желаниях. Когда им хочется перекусить, то в большинстве
случаев они не едут куда-нибудь в самый пафосный ресторан поглощать
блюда с труднопроизносимыми названиями, а попросту едят там, где
можно это сделать. Что-то мне подсказывает, что Валяев, если сильно
проголодается, то плюнет на свои собственные слова и запросто
перекусит в каком-нибудь фаст-фуде. Хотя Зимин, конечно, вряд ли
станет это делать… Азов же, подозреваю, может есть вообще что
угодно, включая булыжники и гвозди.
– Есть такие камни, – ответ на мой вопрос прозвучал от Азова
только минут через семь, когда подстихли скрежетание ножей и вилок
о дерево тарелок, алчное сопение четырех мужских носов и шуршание
челюстей, пережевывающих мясо. – Они меняют цвет, когда содержимое
перстня перекочевывает куда-нибудь в другое место, например, в
бокал или тарелку.