А все не в нашу пользу. На площади одни женщины да старики, ну и
дети вон есть, а мужиков призывного возраста не видать, видать
перерезали их уже. Хмырей же красно-коричневых с десятка полтора
будет, да еще этот пузырь, да седой боец. Причем, если молодчики
Мак-Праттов были пятьдесят седьмого-шестидесятого уровней, то седой
был восемьдесят пятого. Я посмотрел, активен ли амулет Хоумуна, я
вчера его на Мантильде использовал, не факт, что сутки уже прошли,
и облегченно вздохнул, поняв, что все нормально и легион готов
прийти мне на помощь.
– Давайте ее сюда, – Гуард причмокнул мокрыми губами. – В путь,
в путь, чего темноты ждать.
– Эй-эй, – вмешался в действие я, отодвинув с дороги щекастого
крепыша, приговоренного Флоси к смерти. – У меня нет уверенности в
том, что эта девушка куда-то хочет ехать, поскольку я так и не
услышал ответ на поставленный ей вопрос.
Гуард недоуменно посмотрел на меня, видимо, не понимая, по
какому праву я вообще позволил себе что-то сказать. Он, похоже,
вообще забыл о нашем существовании, поглощенный мыслями о первой
брачной ночи.
– Что молчим, юноша? – я встал напротив него. – С какой радости
твои вонючие псы (ребята в красно-коричневом глухо зароптали) убили
людей клана Линдс-Лохэн?
– Ты кто? – выпучил глаза пузан. – Ты что?
– «Что» – это ты, и лучше тебе не знать, что именно ты такое, –
пояснил ему я. – Кто я? Меня зовут Хейген, тан Западной Марки. Я
друг Гэлинга Линдс-Лохэна, я дрался вместе с ним в его последней
битве, принял его посмертный вдох и пожелание заботиться об
Эбигайл. Так что ты, гнида мордатая, мою сестру хотел сегодня
сначала употребить, а потом поколотить.
– А, заявился, – оскалился толстяк. – Слышал я об этой битве и о
том, что теперь ты здесь должен хозяином быть. Но вот какая штука –
опоздал ты. Теперь все это мое, по праву, по закону. Но поскольку я
по своей сути добряк, то пожалую тебе десяток монет, для бродяги
вроде тебя и это в радость должно быть.
– По какому закону, по какому праву, пузырь? – спокойно спросил
у него я, пропустив мимо ушей слова о монетах. – Только не говори
мне, что по праву сильного. Эту фразу все уже так затрепали, что и
не разберешь, кто на самом деле сильный, а кто просто глупый…
– У Гэлинга месяц назад был спор с отцом мэтра Гуарда, – вступил
в разговор Мак-Трест, вставая против солнца. – Был спор, был
конфликт, и было время на его урегулирование. Гэлинг этого не
сделал, а значит, правда в этом споре осталась за кланом
Мак-Пратт.