- Слушай, я знаю, кого ты мне
напоминаешь – ехидно улыбаясь сказала Елена багровой от злобы
Соловьевой.
- Ну и кого? – раздула ноздри и сжала
кулаки та.
- Высуни язык – внезапно попросил
Шелестова.
- Чего? – глаза Соловьевой чуть не
выскочили из орбит. Уж не знаю, кого Лена имела в виду, мне наша
мисс «Прыщ» напомнила вареного крабика. И цветом похожа, и
лицом…
- Язык высуни – уже спокойным тоном
попросила Шелестова – Слушай, тебе чего, трудно?
- Ты офигела? – сбавила обороты и
Соловьева – Может, еще и глаза закрыть?
- Глаза – не надо – помотала головой
Елена.
- Да ладно тебе, высуни – облизала
ложку Таша – Мне уже интересно стало, на кого ты похожа.
- И нам - подали голос
питекантропы (в моей лично шкале парни продолжали расти. К лету,
даст Бог, до кроманьонцев дойдем).
- И мне – добавил от себя я – Хоть
это и непедагогично.
- Ну, ладно – Соловьева неуверенно
моргнула и высунула язык.
- Точно, один в один! – Шелестова
хлопнула ладонью о ладонь – Я тут недавно кино одно старое
смотрела, по войну и немцев, так там у одного фашиста в концлагере
овчарка была, так она - вылитая ты!
- Уффф – скрюченные пальцы Соловьевой
чуть не прошлись по щекам Шелестовой, та чудом увернулась. Я
перехватил тощее тело визжащей от гнева девицы и с трудом стал ее
удерживать. Она брыкалась, вопила и обещала порвать Елену на кучу
тряпочек.
- Шеф, и как она на ощупь? –
поинтересовалась виновница скандала – Тоща? Ребриста?
- Как батарея – чисто на автомате
вырвалось у меня, я даже не понял, как. Ну, а что? И вправду все
ребра можно пересчитать.
Соловьева угомонилась и
завсхлипывала. Видно, запал у нее кончился.
- Вы как хотите, Харитон Юрьевич, а я
этого так не оставлю – официальным тоном заявила Вика – Я составлю
докладную записку, в которой будет отмечен тот факт, что сотрудник
Шелестова (Елена встала по стойке «смирно» и по-американски
козырнула) регулярно дестабилизирует коллектив, парализуя его
нормальную жизнедеятельность. Регулярно!
- Регулярно нас всех только понос
пробивает – печально отметил я – Да и то, если съесть чего-нибудь
не то. Сволочи вы все, родимые сотрудники. Я бросил все, отпросился
у больших начальников, приехал к вам, чтобы выпить, закусить,
посидеть с вами – а у вас тут все, как всегда. Одна плачет, вторая
козлит, третья из общей посудины салат в одно лицо хомячит.