"Что ж, придется освободиться, детектив. У нас дело".
"Это по поводу обращения из Вениса?" – спросил он на взводе.
"Да. И смени тон, пожалуйста. Если, конечно, ты не считаешь, что дочка сенатора, исчезнувшая в черном фургоне – это пустяк".
"Господи. Почему ее мать сразу не сказала о сенаторе?"
"Потому он ее просил. Он отмахивается от проблемы так же, как и ты, если не больше. Погоди-ка".
Кэри дошла до машины, включила громкую связь на телефоне, бросила его на пассажирское сидение, а сама села за руль. Выуливая с парковки, она одновременно посвящала Рэя в подробности: поддельные права, гильза, девочка, видевшая как Эшли заходит в фургон (возможно, против воли), список тех, кого нужно опросить. Она почти закончила, когда телефон запищал.
"Это Суарез звонит. Мне нужно ввести его в курс дела. Мы с тобой все обсудили? Ты уже отменил свои планы?"
"Сажусь в машину", – ответил он, не поддавшись на провокацию. "Буду на месте через пятнадцать минут".
"Надеюсь, кем бы она ни была, ты передал ей мои извинения", – сказала Кэри с сарказмом.
"Она не из тех девушек, которые требуют извинений", – ответил Рэй.
"И почему меня это не удивляет?"
Не попрощавшись, Кэри переключила линии.
*
Четверть часа спустя Кэри и Рэй шли по отрезку Центральной улицы, где предположительно похитили Эшли. На первый взгляд, там не было ничего необычного. На собачей площадке по соседству слышался восторженный лай и выкрики хозяев, звавших своих питомцев с кличками типа Гувер, Искорка, Конрад и Делила.
Богатые богемные собачники. Ах, Венис.
Кэри попыталась выбросить посторонние мысли из головы и сосредоточиться. Пока что они ничего не заметили. Рэй выглядел разочарованным.
"Она не могла просто сбежать?" – снова спросил он.
"Не исключено", – ответила Кэри. "Она явно не та невинная принцесса, за которую себя выдает".
"Естественно".
"Что бы с ней ни случилось, возможно, она сама в это ввязалась. Чем больше мы узнаем о ее жизни, тем больше поймем. Нужно поговорить с кем-то, кто не будет морочить нам голову официальными версиями. Как этот сенатор, например, – я не знаю, что у него на уме, но ему явно не хочется, чтобы мы копались в его делах".
"Есть догадки, почему?"
"Пока нет, кроме того, что я нутром чую, что он что-то скрывает. Никогда не встречала родителя, настолько равнодушного к пропаже собственного ребенка. Он мне травил байки о том, сколько пива выпил в свои пятнадцать. Переигрывал".