С дошкольным временем связаны два эпизода моей жизни хорошо запомнившиеся. Бегаю во дворе с друзьями, вдруг мир начал наполняться тоскливыми душераздирающими звуками выло, гудело, все; электростанция, завод, паровозы, автомобили. Мы замерли, дыхание от страха перехватило, а это тоскливое гудение все не кончается. Взрослые стоят как вкопанные, мужчины сняли шапки. Шагах в пяти от меня застыл седой дядька, на щеках слезы, он бормочет: «Как теперь будем жить? Как теперь будем жить?». Наконец гудение закончилось и нам объяснили, что в стране большое горе, умер Сталин. Моя детская память зафиксировала и еще один эпизод, связанный со смертью Сталина. Конечно, я был мал, у меня была своя детская жизнь, и важности этого события я не понимал, но почему-то запомнил, как собралась в нашем дворе большая компания мальчишек. А были среди них совсем большие, наверное, школьники 3—4 классов, и один из них сказал: «Пацаны, а учителка нам говорила, что Сталин никогда не умрет. Врачи не дадут».
Второй эпизод забавный и хорошо запомнился должно быть потому, что я испытал и дикий восторг и разочарование почти одновременно. Восторг был от того, что папа и мама пошли на каток кататься на коньках и взяли с собой меня. Городской каток находился прямо напротив нашего дома, там каждый вечер светили прожектора, и играла музыка. Свитера, коньки, а мама еще и специальную спортивную юбку, родители одели прямо дома. Чтобы попасть на каток нужно было всего лишь перейти дорогу и метров сто пройти по заснеженной тропинке на стадионе. Как только они выехали на лед, к моему разочарованию мама тут же шлепнулась и никак не могла встать. Я крутился рядом, но помочь, понятно не мог. Папа подъехал, взял маму под мышки и рывком поставил ее на ноги, порванная юбка осталась на льду. Поднимая маму, папа наехал на юбку коньком. Мы развернулись и пошли домой. Я так расстроился, что всю дорогу плакал, а папа меня успокаивал, говорил, что зашьем юбку и завтра снова пойдем на каток. Я успокоился, но такого семейного похода на каток уже никогда не случилось.
С этих пор и до окончания школы каток был для меня главным развлечением в зимнее время и не только для меня, но и для всех жителей нашего городка. Музеев, театров у нас понятно не было, не было и церкви. Кино и каток – вот и все развлечения. Первая серьезная развлекательная техника появилась у нас дома только в 1956 году – радиоприемник «Донец». Громадный ящик с белыми красивыми клавишами для переключения диапазонов волн и зеленым большим глазом. Глаз казался живым, потому, что у него был зрачок. Когда ищешь станцию, он, то сужается, то расширяется. Узкий зрачок указывал на то, что ты попал на волну станции. Слушали мы с отцом по приемнику «новости» и спортивные передачи. Почему-то больше всего любили слушать репортажи о конькобежных соревнованиях с европейских и мировых первенств. В то время наши конькобежцы были сильнейшими в мире, и мы болели за Шилкова, Гончаренко, Гришина.