– Согласитесь – расскажу, не согласитесь…
– Понимаю, – кивнул Щукин. – Тогда хоть в общих чертах. Надеюсь это можно?
– Можно. – Геннадий осушил одним глотком стакан с водкой, – Вам всего лишь нужно перепрятать ценности из одного места в другое.
– Всего-то? Так для этого я вам не нужен, найдите кого-нибудь помоложе…
Разговор вдруг начал уходить в сторону. Заварзин взял вилку и ткнул ею в соленый огурчик. Начал его жевать. Закончив, проговорил:
– Другой не подойдет Прибор, – тут Геннадий вынужден был раскрыть карты, – подойдет не для всех. Вы один из немногих. Причем имеющий необходимый мне опыт. Всего-то нужно переложить вещи из одного места другого, откуда я их потом мог бы изъять…
– Просто изъять. У меня?
– Побойтесь бога… У вас отнимешь. Да вы глотку мне перегрызете, – парировал Геннадии, но, увидев выражения тестя, пробормотал, – да шучу я, шучу.
Семен Федорович выпил и произнес:
– Хорошо. Считайте, что я – согласен.
На деле все оказалось гораздо проще, чем предполагал Щукин. Оказалось, зять мечтал заполучить сокровища одного из монастырей, что покоился сейчас под мутными водами Рыбинского водохранилища.
– Так ты предлагаешь мне – старику заняться подводным плаванием? – Перебил Геннадия Семен Федорович и рассмеялся. – Для этого тебе нужен, кто-то помоложе. А, прибор, о котором ты мне говорил, скорее всего – акваланг.
– Я с вами на полном серьезе, а вы, – Заварзин махнул рукой, – я-то о вас был лучшего мнения.
– Стоп, – проговорил Щукин. – Значит так. Либо ты все подробно рассказываешь, либо…
– А я-то что пытаюсь делать! Просто вы, Семен Федорович, меня постоянно перебиваете.
– Хорошо, не буду.
– Так вот никаким плаванием вам не придется заниматься.
– Э вон как. И как же я, по-твоему, попаду в монастырь…
Щукин замолчал, так и не договорив, взглянув на зятя. Казалось, что тот готов был задушить старика.
– Молчу, – прошептал Семен Федорович.
Все началось в конце лета тысяча девятьсот двадцать седьмого года, когда отборные дивизии губернского ОГПУ начали осаждать обитель Югской Дорофеевой пустыни. Откуда-то прошел слух, что монахи за ее стенами прятали очень дорогие драгоценности. Для рядовых сотрудников ГПУ довели информацию, дескать, иноки мешают в этих краях становлению Советской власти.
После трех дневной осады, монастырь пал. Ворвавшиеся на ее территорию чекисты вырезали почти всех монахов, за исключением двоих. Тех сначала отправили в Рыбинск. Там иноки были подвержены допросу, ведь вовремя обыска обители сокровища так и не обнаружили, и лишь после того, как ничего выяснить у них не удалось – расстреляны.