Алёна вышла через дверь в гостиной.
Инна, едва выждав паузу в тридцать секунд, тут же стала шипеть:
– Ну за такие деньжищи, что мы платим, можно и корзинку фруктов выставить – как «вэлкам дринк», правда, дорогой? А интерьер, а? Что за дом? Я что, в музее хотела жить?.. Почему помощница по хозяйству только раз в три дня? А кто посуду будет мыть?.. И что это за имя такое, Адонис, у сына? Почему так мелко? Почему сразу же не Зевс?.. До-ро-гой!
Муж Инны был на заднем дворе, как раз там, где на кухню можно было попасть через дверь, которая открывалась самым маленьким ключиком. Он сидел на пороге, смотрел куда-то вдаль, и взгляд его был блаженным.
– Как красиво, Инна… Это же рай. Понимаю, почему боги выбрали Грецию…
Инна посмотрела туда, куда указывал муж. И тут же отвернулась. А Влад видел синие плюшевые горы, полоску моря, безоблачное небо. Всё вокруг дышало покоем, хоть неистово трещали цикады. У Влада было такое чувство, как будто бы сама Вселенная обнимала его за плечи и где-то там, далеко-далеко, в какой-то другой жизни остались все проблемы. И нет такой сложности, которой бы не решили в один миг всесильные греческие боги. Только как попасться им на глаза? Как обратить на себя внимание?
– Вот сука, – процедила Инна. – Ты посмотри, а! Она же обещала, что никого, совсем никого рядом не будет, ни единого дома, ни души. Она же нам писала! У меня ещё мейл сохранился! А это что такое? – Инна указала рукой вдаль. – Вон, смотри.
Влад присмотрелся. Если очень постараться, то за оливковыми деревьями можно было рассмотреть домик и побитый старенький пикап.
– Они далеко, птичка! Давай видеть хорошее. Если бы ты не сказала, то я бы даже не заметил. – Муж на секунду замолчал. – Я в душ. А потом на море, хорошо?
– Сначала я в душ, а потом ты, – ответила Инна, раскрывая пасть одного из чемоданов и выуживая оттуда две тряпочки, которые она называла купальником.
– Хорошо. Иди в душ, я жду тебя, птичка.
Они так давно были вместе (недавно отметили пятнадцатилетие брака), что уже не помнили, как и когда появилось это ласковое прозвище Инны «птичка». Когда-то Инна пела в хоре, потом долгое время работала ведущей на радио, сейчас больше трудилась как гостевой редактор, но прямые эфиры пару раз в месяц у неё случались. Инна берегла горло и свой голос считала «волшебным». Муж знал, что этот и правда очень красивый голос порой выдавал килотонны критики, претензий, отборной ругани и пошлейшего мата.