– То есть, – решил уточнить я. – Разговора об уничтожении противника пока не идёт?
Командующий болезненно скривился.
– Да какое там уничтожение, нам бы самим выстоять. Отогнать бы этих уродов, что от ретранслятора, что от ворот.
– А как мы их удерживать станем?! – усмехнувшись, спросил я.
Командующий грустно поморщился.
– Дилемма ещё та, но вариант решения этой задачи мы ищем. Штаб работает по этому вопросу, но вот как отогнать архов от этих объектов, не знает никто. Наши аналитики сходятся в своих рассуждениях в одном. Без сильных подразделений малой авиации нам уж точно не обойтись. Но с тем хламом, что хранится на базах и складах, у нас шансов просто нет. Только положим ребят без толку.
Я усмехнулся.
– А с толком значит можно? – цепляя вопрос прошлого нашего диспута.
Командующий вытянул вперёд руки.
– Не надо по новой, мы в прошлый раз уже всё обсудили. Вот станешь большим воинским начальником – поймёшь каково это посылать на верную смерть своих ребят, а сам ты не можешь собой рисковать, потому что ты обязан видеть общую картину боя или сражения. И ты в ответе за всех…
Я согласно кивнул. Понимаю, мне прошлой своей атаки хватило, благо архи не дерьмократы, и беззащитных не расстреливают, даже в процессе боя.
– Ну, я не собираюсь, во всяком случае, в ближайшее время, становиться большим начальником. Во всяком случае, воинским.
Дедушка в военной форме генерала только оскалился довольно на мои слова.
– Ну да, ну да! А род, что сейчас всю станцию опутал своими щупальцами?
Я тут же решил обратиться с просьбой к собеседнику:
– Разрешите выйти на связь с роднёй? – попросил я.
Тот отрицательно покачал головой.
– Нет и ещё раз нет! Вот обговорим всё, а там ты и сам не захочешь пока тревожить свою родню.
– А что нам обсуждать? – не понял я.
– Ну, во-первых, твои действия по подготовке новых пилотов. Наше командование, в моём лице, это очень положительно восприняло. Нам нужны новые пилоты. Но не из состава детей. А то, что получается? Из твоих ребят, что сейчас у вас на базе на тренажёрах руку набивают, больше половины твои ровесники. Мне тебя одного несовершеннолетнего во! – генерал, эмоционально, провёл ребром ладони по шее, словно режа её, – а тут ты мне целую свору оглоедов хочешь на шею посадить? Нет уж, уволь! Я их допущу к выполнению боевых задач только после того как им исполнится лет двадцать, не меньше. Тем более, все они дети моих офицеров. Но вот сама идея – хвалю. Допускаю, если будут на твоих игрушках базу свою прикрывать. Ещё допускаю такой вариант, но не более того.