-
Крутовато ты с ним, – негромко прокомментировал я увиденное, догнав
однокашника. – Или у вас сейчас так принято общаться между
собою.
- Да
пошёл он! – неожиданно зло огрызнулся Саня. – Перевели откуда-то с
Лубянки, очередной прыщ на неприличном месте. Где и когда он служил
– никто не знает, зато гонору, как будто лично у Карацупы собакой
подрабатывал. Ходит, всё время свой нос сует куда ни попадя. Я
вообще не понимаю, чем он занимается.
- Может,
от особистов казачок засланный? – предположил Мирон. – Бывает же
такое. Присылают вроде дурачков жалом поводить, обстановку
разведать.
- Да не
знаю я, – отмахнулся однокашник. – Не до него сейчас, нам бы
человека не проворонить.
Вообще-то, услышав суть нашей с Мироном просьбы,
Саня поначалу таким энтузиазмом не светился.
- Андрюха, ты прежде, чем мне
подобное предлагать, головой думал или каким-то другим местом? –
уставился на меня широко раскрытыми глазами Тепляков. – Это ж
подсудное дело! Меня прокуратура мехом наружу вывернет. И это в
лучшем случае! А то и уволят попросту.
- Саня, тебе сказали оказать нам
полное содействие, – уговаривал я приятеля. – Ну мы же не по
частной лавочке сюда приехали. И не пару ящиков икры пытаемся через
границу протащить. Мы по делу, причём очень важному.
- Да я не
против, – сопротивлялся Тепляков. – Вот только ты уедешь, а я
останусь. И все шишки обязательно посыпятся на мою голову. Ты хотя
бы сам посчитал, сколько статей УК и прочих указиловок мы планируем
нарушить?
- Вот
именно поэтому и был организован звонок твоему руководству, – тоном
искусителя продолжал убеждать я своего однокашника. – По сути
своей-то, кроме тебя в этом балагане вообще никто не участвует.
Твоих прав вполне хватит, чтобы проштамповать бумажки и провести
процедуру через компьютер. А большего и не надо. Мы уедем через
служебную парковку, а ты выйдешь через зону прилёта, мило
улыбнёшься встречающим и всё!
- Я прям
заранее представляю, как Эдик орать будет! – мечтательно закатил
глаза Мирон.
- Какой
Эдик? – не понял нас Саня. – А что я вашему полковнику Седых скажу,
если он в зоне прилёта будет.
- Эдик – это есть полковник Седых, –
успокоил я однокашника. – С ним, если что, Мирон общаться и
будет.
- Чудны
дела твои, – пробормотал Тепляков, а затем посмотрел мне прямо в
глаза. – Я хочу позвонить командиру отряда! Обидишься?