Да и что такое морщины в новее новейших времена пластических пересадок, имплантантов, ботоксов и гениальных в присущей им бессовестности хирургов, способных европейски отремонтировать самые разрушительные по степени жуткости повреждения, неумолимо и некрасиво отживающего с курьерской скоростью, лица пациента, виртуозно-бесшовно зашив и заклеив полностью всю поверхность естественного безобразия заплатками, вырезанными из… того же пациента. Из… Троеточие мы, читатель, ставим не из ханжества, а от гадливости проникновения в гнусные и низменные для нашего высокого повествования тайны.
Тогда еще придется отметить, что ежели у пациента не нашлось годных для реставрации участков материала, а то и понадобилось сменить вышедший из строя орган, тысячи свежих особей обоих полов, загибающиеся в тягомотно-бесцветных, монотонно-немногочисленных и лишенных светло-положительных эмоций условиях жалко-убогого быта и мелко-зарплатной жизни, подставят для срезки и вырезки любые требуемые части никому и не нужного в целости тела, ну, и купят, глядишь, скинувшись подержанную иномарку – символ успеха загробного мира дворов, заживо хоронящих на своих узких асфальтных лентах, чахлых газонах и отвратительных в чудовищной крохотности квартирках целые поколения, не выпуская свои жертвы в мир живых до самой уже естественной смерти. Мир живых настолько далек от мира мертвых в собственной чудесной элитной малочисленности, что знает о нем по совсем отдельным верхушкам и недостоверным слухам или по особенным в бытовой бессмыслице жуткостям, смоченным кровавой новизной аттракционов небывалых по дикости преступлений. Мир живых и не подозревает, что там есть мир мертвых. Он думает, что там находится продолжение мира живых, только бедное, глупое и несчастливое. Точнее, он и вовсе не думает о том мире, неисправимо некрасивом и всегда в белесом тумане от пара многолетне-стираемого белья дешевого рейтузного, цвета и толщины, материала, да в запахе ободранных кастрюль с, десятилетиями булькающим бесцветными пузырями, обрыдлым супом. Вовсе не думает, а вспоминает лишь в подобных вышеуказанным случаях. Счастливым не нужны несчастные.
Ну, а для мертвых большой и богато-малонаселенный мир живых так и просто марсианская сказка, фантастические движущиеся картинки которой они жадно и по возможности безостановочно высматривают в, мелькающих ядовито-разноцветными полосками, квадратно-прямоугольных жидко-кристалических стекляшках телевизоров и компьютеров.