Не мешающая гулять, наблюдательная и находчивая в случаях форс-эксцессов бдительность фокус посерьезней, чем многозначительное хлопанье глазами, но тоже, в общем, легко достигается бегательно-боевым опытом, а он в нужных размерах уже получился приобретен мыслителем, в том числе и на этой улице, трансформировано-загримированной теперь чьею-то сильною волей.
Да, так о чем же размышляет нездешняя личность, прибывшая в эти пропащие места около часа назад, прогуливающаяся с пока неведомыми нам целями и научившаяся чуть ли не с детства коварному трюку маскировать ложными взглядами истинные намерения? В данный момент даже такое дешевое в своей нерыцарской недостойности умение невозможно разглядеть в его глазах – они по летне-солнечному дню ранней осени, подкрашенному и поддымленному усталостью от жары близнецу дня поздней весны, прикрыты солнцезащитными очками, слегка смахивающими по форме на те, что носит один из героев «Матрицы». Или, может, и не «Матрицы», а еще чего-нибудь. Они совершенно черные, легкие, широкие в пол-лица, но при этом парадоксально несколько его оптически суживают, что придает персонажу дополнительный двусмысленный эффект. Очки недешевые, настояще-стеклянные и по всем линиям и кондициям приличные, а вот почему-то цивилизованно-широкие и изящного силуэта стекла – исполняющие обязанности глаз – несколько сбиты в аккуратно заметную кучку. То ли, чтобы от чересчурной изящности не заподозрить носильца в ошибках ориентации в половом двупространстве, то ли в целом мысль дизайнера держалась направления, что не бывает настоящих мужчин без наглядно демонстрируемой небольшой приправы гопничества или хотя бы легкого презрения к гнилому интеллектуализму. Гуляющему наплевать на все подробные тонкости. Ему очки нравятся! Особенно нравятся тем, что он их не покупал, а нашел в парке под скамейкой. Присел на скамейку и увидел за ней торчащую из несильно еще посредине лета пыльной зелени черную дужку. Потянул за железко-пластмасску из любопытства рассмотреть повнимательнее обломок и вытащил целые, новые черные очки! Ровно за год до того, практически число в число, он лишился подобных по статусу очков при получении элемента улично-жесткого опыта неподалеку от этого же парка, подробности чего за банально-обычностью не будут рассказаны и в других главах, заметим только, что предыдущие очки своей самоотверженно-александро-матросской гибелью спасли ему глаза от неожиданного прямого удара неровно-розочным осколком бутылки и сберегли для углядения уязвимых точек напавших, и для возможностей к собственному наступлению-отступлению, и для последующих мимикрических уловок. Найденные через год взамен, средние по цене – не из бутика, но и не с рынка, и, прямо скажем, наш герой никогда бы не заплатил за них тех денег, что они официально стоят.