- Ты плачешь, - скорее не вопрос, а констатация фактов, - Почему?
Он издевается? Он мне ребра чуть не сломал. Хотела послать его подальше, но он вдруг резко сел на корточки возле меня и заглянул мне в лицо.
- Люди плачут, когда им больно, - сказал он.
- Да! Люди плачут, когда им больно! Мне больно, понятно? Я пошевелиться не могу.
- Где больно? – спросил Изгой в недоумении, – Не помню, чтобы тебя ранили.
- Ты…только что сдавил меня как куклу, а я живая, и мне было больно. Черт.
Я приложила ладонь к ушибленному месту и вскрикнула. Изгой протянул руку и вдруг задрал мою кофточку вверх. От стыда краска бросилась мне в лицо. Да что он себе позволяет? Я хотела одернуть ткань, но он перехватил мою руку. Его пальцы сомкнулись на моем запястье, и по коже пробежали искорки тока. Даже дух захватило, я замерла. Ко мне прикасались десятки мужских рук – партнеры по танцам, хореографы, балетмейстеры, но ни одно прикосновение не вызывало во мне такого мучительного чувства томления. Он осматривал мои синяки, словно изучая. Я напряглась под взглядом холодных сиреневых глаз. На секунду пожалела, что на мне не кокетливый кружевной бюстгальтер, а топ телесного цвета, который удобно одевать под сценический костюм. Хуже всего, что я, опустив взгляд, заметила, как напряглись соски под тоненькой материей. Не от холода, а от того, что на меня смотрел он. Поразительная реакция тела, непонятная и пугающая. Впрочем, рядом с ним я познала все грани страха. Изгой тронул синяк кончиками пальцев, и я вздрогнула, не от боли, а от того, что мне необъяснимо захотелось, чтобы его ладонь поднялась выше. Я покраснела и выдернула руку.
- Хватит пялиться, – проворчала я, боясь, что он заметит мое волнение, а еще хуже поймет, чем оно вызвано.
- Какие вы, люди, хрупкие, я и не собирался причинить тебе боль.
Изгой небрежно опустил мою кофточку вниз и встал с колен. Он рассматривал синяки или мою грудь? С сожалением поняла, что ни то, ни другое не заинтересовало его ни в коей мере.
- Пройдет, - сказал он и подошел к окну, задернул шторы.
- Лед дай, может, и пройдет.
Я поняла, что ни жалости, ни извинений от него не дождусь.
- Лед?
- Да, дай мне, черт возьми, лед.
- По-моему нужно сказать «спасибо» и «пожалуйста». Спасибо за то, что дважды спас тебе жизнь, и пожалуйста, чтобы принес то, что ты просишь.