– Ну а что вы хотите Алексей
Алексеевич? Это временные и они знают, что они временные, хоть и
хотят стать постоянными, но уже понимают, что не станут, так что
все их желание это напоследок хапнуть побольше, после чего сбежать
и чтобы их потом не поймали, для чего рушат всю систему которая
могла бы их отследить и выловить.
– Хм-м… похоже на то… очень уж с
финансовой точки зрения проходит много странных платежей,
фактически махинаций, в которых я вынужден участвовать… Шутка ли,
пеньковую веревку приходится закупать в Англии, хотя могли ее же
купить в Рязани в десять раз дешевле. И что самое паршивое – нет ни
одной формальной возможности отменить эти платежи.
Игнатьев поморщился как от кислого,
но дальше развивать тему не стал, только досадливо махнул рукой.
Оно и понятно, зачем вываливать свои проблемы на постороннего
человека?
Климов же помнил, что граф Игнатьев
несмотря на все эти махинации со стороны «временщиков» как-то
умудрился сохранить от двухсот пятидесяти до трехсот миллионов
франков золотом, кои много позже передал советскому правительству,
за что его потом прокляли «белые». И конечно же он хотел привлечь
человека с такими деньгами на свою сторону. Но помимо денег у графа
имелись еще обширные связи в производственной и торговой среде по
всему миру, что тоже немаловажно.
«А еще, он вроде как самый настоящий
разведчик и даже какие-то масштабные операции провернул», – подумал
Михаил, остро жалея, что об этой стороне работы графа он
практически ничего не знал, как-то прошло мимо его внимания в свое
время.
8
Решившись, Климов приступил к
вербовке.
– Доводилось видеть сие? – спросил
новоиспеченный полковник, вынув из-за пазухи брошюру «Программа
СДПР».
– Да, конечно… Занятная брошюрка…
только так и не нашел к ней концов. Это какие-то местные
революционеры воду мутят… Сначала подумал, что это очередной
осколок от РДСРП или эсеров выделился в самостоятельное движение,
но выяснилось, что в России об этой партии ничего неизвестно.
Революционеры сами по этому поводу на ушах ходят, пытаясь понять,
чья это работа. Печатают на украденной у общества «Друзей русского
солдата» печатной машине… бумагу тоже воруют, отбивая партии у
прочих изданий.
– Ну так вот Алексей Алексеевич, это
мое.
– В смысле? – недоуменно сдвинул
брови граф.