Да, тут французы Михаила удивили.
– Хотя все объяснимо, – произнес он,
немного подумав, – франки видели к чему привело силовое давление на
рабочих в России, сами ведь тому способствовали, и всеми силами
пытаются избежать повторение ситуации у себя…
– Да, ты прав. В каких-то случаях
власти идут на уступки, но, по сути, идет забалтывание проблем,
создаются различные комитеты в которых много говорят и люди просто
постепенно теряют запал растрачивая его в словесных баталиях… То же
самое с солдатами.
Но солдат, что постоянно находились
на передовой под обстрелами и в зачастую бессмысленных и кровавых
атаках (боевые действия продолжались несмотря на смену
главнокомандующего), ну и немцы тут и там переходили в контратаку,
долго водить за нос не получалось. Двадцатого мая на передовой
начались первые по-настоящему масштабные бунты. Когда восставали не
отдельные полки, а целые бригады и даже дивизии.
– Это оно? – с надеждой спросила
Елена, вновь приехав к Климову на передовую с сообщениями о
начавшихся бунтах.
– Похоже, что да… оно, – кивнул он
после короткой паузы.
Дело в том, что к чему-то подобному
Михаил и Елена готовились с самого начала.
По мнению Климова для революции во
Франции не хватило совсем немного, последнего толчка, своего рода
команды «ату!» на проведение этой самой революции и созданием ФРФ
он хотел этот момент исправить, то есть чтобы Французский
революционный фронт наработав авторитет среди солдат, выступил
именно тем координирующим центром, что даст эту команду
остальным.
Что до самого желания устроить
революцию в республике, то объявленная для Елены Извольской цель –
месть за устроенную с помощью в том числе франков революции в
России, то это лишь часть правды, причем малая ее часть, как
вершина у айсберга, хотя и месть как таковая тоже имела место быть.
Лягушатников Михаил терпеть не мог, как впрочем и всех прочих…
Но главной целью капитана в данном
случае являлось возникновение точки напряженности в Европе, чтобы
все прочие участники в первую очередь англичане и американцы
отвлеклись на нее, а не на Россию. А то ведь он прекрасно помнил об
интервенции стран Антанты, так что он решил, что пусть лучше играют
в интервенцию во Франции.
«И еще лучше, если тут гражданская
война начнется», – подумал он.
– Начинаем операцию «Лавина», – дал
официальную команду Михаил Климов.