– Отсыпьте эйре монет. Обо мне могут говорить что угодно, но я
всегда плачу людям по счетам. А эйра, насколько мне известно, здесь
работала. Не будем лишать девушку ее заработка.
Вот так: бандит, который рейдерским захватом только что лишил
Хелен последнего ее наследства – а ведь этот трактир был куплен на
деньги от родовых ценностей баронессы Кристен Алис Бальмануг –
"милосердно" выплатил эйре, то есть знатной девушке, зарплату за ее
работу разнорабочей в украденном у нее же трактире.
Да уж, прежняя Хелен такого бы еще раз не пережила, опять бы
свалилась в беспамятство. А Елена сдержанно поблагодарила Здоровяка
Мдора и сгребла в поясной мешочек, которые здесь были вместо
карманов, ту медную мелочь, что высыпали ей в протянутую руку.
Весь зал, как всегда полный проезжающего народа из торговых
караванов, тогда молчал. Даже не дышал, наблюдая за такой
невидалью. Нет, как поняла позже Елена, подобные откровенные
захваты имущества и даже живых людей в полон в стиле «кто силен,
тот и прав» на дальних окраинах Осебрутажа не были диковинкой. А
вот изнеженная знатная эйра, которая не бьется в истерике, не
грозится неведомыми карами захватчикам-простолюдинам и даже не орет
на мужчин-постояльцев, чтобы те отстояли ее честь, а просто, но с
достоинством забирает свою плату в виде жалких медяшек… Такого,
видимо, в здешних краях еще никогда не было.
Видимо, это и Здоровяка Мдора проняло. Он даже поднял свою
задницу с лавки, хотя уже уселся с дружками обмывать свое
«приобретение», и лично пошел провожать бывшую баронессу и теперь
уже бывшую наследницу трактира, так и не вступившую в свое
наследство.
Здоровяк велел кухонным теткам собрать еду для Хелен и, пока те
спешно заворачивали в холстины какую-то снедь, еще выцепил
отъезжающего крестьянина с телегой и строго-настрого, под угрозой
«сноса башки», велел тому доставить эйру в целости и сохранности до
ближайшего городка Бдан, куда тот направлялся. А затем еще замялся
и незаметно сунул в руку бледной от слабости девушки несколько
тяжелых серебряных монет.
– Ты это… зла на меня не держи, – проворчал Мдор, насуплено
зыркая на застрявших в дверях таверны приспешников. – Ты бы всё
равно не потянула, а я ж с тобой-то по-хорошему.
Елена тогда подняла на него взгляд. Шрам на лице мужчины был
старым, бледная полоска выделялась на загорелом лице. Густые брови
прикрывали глаза от летнего солнца, погружая их в тень, за которой
не видно эмоций.