- Умри
гадина!
Из толпы
дворян выскочило двое парней, внешне очень похожих на лежащего в
луже крови противника Нивы. Они были одеты в одежды тех же цветов,
что покойник, но возрастом по младше. Физиономии у них были такие
же мерзкие и противные. На бегу, они выхватили оружие из корзины и
кинулись на Ниву. Видимо это братья о которых говорил погибший
дуэлянт.
- Вперед! –
неожиданно выкрикнул капитан Дэкут и ринулся в бой, увлекая за
собой своих боевых товарищей.
За
седобородым капитаном последовали все одиннадцать бойцов, грозно
размахивая своим оружием и гневно крича, чтобы подбодрить
себя.
Между нами
и ринувшейся в бой ватагой капитана Дэкута, стояла Нива, которой
некуда было деться, девушка не растерялась и тут же выдернула шпагу
из ножен, повернувшись к смертельной опасности лицом.
- Нива! На
пол! – громко крикнул я.
Девушка тут
же упала ниц, а я влепил в ряды атакующих снопом парализующих,
ветвистых электрических разрядов. Голубые искрящиеся «змеи»
пролетели у Нивы над головой и поразили атакующих врагов. Пара
секунд и все двенадцать валялись на земле, корчась в судорогах и
конвульсиях. А двое парней, которые приходились родственниками
заколотому Нивой мужчине, получили не парализующие удары, а
смертельные, на них были какие-то магические амулеты, которые
привели к небольшим взрывам, разорвавшим тела на части.
- Связать!
– рявкнул я, указывая на обездвиженных смельчаков, решившихся на
самоубийственную атаку. – С дворян взять расписки с обязательной
подписью кровью, кто не согласиться подписывать бумаги – вешать! За
голову дворянина залог – сто тысяч золотом, за герцога Боторского –
один миллион золотом, за голову каждого слуги – десять тысяч. Всё
слуги, за чьи головы, их хозяева не напишут залоговые расписки,
остаются здесь в качестве заложников. За «Койота» отдельная
расписка – полмиллиона золотом. С корабля снять все вооружение,
боеприпасы, лоцманские карты и все ценные вещи. И не забудьте, что
все расписки даются мне - герцогу Виктору Валету Креглендскому и
должны быть заверены кровью!
После моего
четкого приказа закрутилась деловая карусель: дворян выдергивали из
толпы, силой усаживали за несколько столов, где они писали долговые
и залоговые расписки на моё имя, если кто-то из них пытался
сопротивляться или возмущаться, то его тут же вразумляли. За
несколько часов вся возмущенная толпа была пропущенная через
подобную процедуру. Тех слуг за кого их господа не желали писать
расписки, отводили в сторону, где связывали.