— Я про губу, — кивнула она на след
от столкновения с железной дверью (аплодисменты Игнату).
— А я про в целом, — парировала я,
ловя укоряющий взгляд Ирки.
— Я бы сказала, что ты нарвешься, но
вижу, что на кого-то ты уже нарвалась, — мило улыбнулась
Марьянова.
Сучка.
— Или кто-то нарвался на меня.
Допускаю, мой взгляд был крайне
недобрым, может быть даже враждебным. Десны зачесались, в
ментальном, черный дог, до того бежавший трусцой по дороге среди
полей, настороженно остановился и раскрыл пасть. Втянув носом, я
изогнула губы в хищной улыбке.
От Марьяновой шел душок страха.
Внешне главная курица группы хорохорилась, наверное, со стороны
казалось, что мы продолжим конфликтовать, но нам обеим уже все было
ясно. Что-то в моих глазах напугало ее и вывело из спячки
инстинкт самосохранения. Что-то в ее глазах выдавало
добычу и звало меня на охоту.
Я чувствовала Яблонева. Не эмоции, а
само присутствие. Словно стоит оглянуться, и ведьмак будет где-то в
паре шагов рассматривать окружающих, склонив голову на бок, как
обычно. Едва ощутимый запах воска, древесины и табака лишь
подтверждали и обостряли это ощущение.
Раскрыв рот и наверняка собираясь
сказать какую-нибудь пакость, Инга внезапно раскашлялась. Сильно,
утробно и сухо, как при запущенном бронхите. Приступ оказался таким
мощным, что согнул ее пополам, и в какой-то момент мне, как и всем
вокруг, показалось, что ее вот-вот стошнит.
Выпрямившись с бордовым, как
настоявшийся свекольник, лицом, Марьянова сморгнула слезы и, все
еще покашливая, стремительно покинула коридор. Едва не зацепившись
плечом с культурологичкой на лестничной площадке, Инга обернулась,
и ее главная подпевала Наташа Запатова тут же поспешила за ней.
Наши взгляды снова на мгновение пересеклись, и на этот раз я не
смогла понять, что сверкнуло в ее глазах. Понятно было только то,
что оно совершенно мне не понравилось. Примерно так же, как может
не нравиться наступить на хвост гадюке в темном лесу.
— Вот это я понимаю — злобство
поперек горла встало, — пошутила Богатырева, и отовсюду донеслись
смешки, разбивая сгустившееся напряжение.
— Как ты это сделала? — округлила
глаза Ирка, когда мы заняли заднюю парту у окна.
— Не уверена, что это моих рук дело,
— еле слышно ответила я, доставая свой новый телефон.
— Ого-го, — едва сдержала восторг
Ругалова. — Карыч расщедрился? Можно посмотреть?