- Па, я слышал, жрецы прекратили жертвоприношения, - произносит
Гунай. – Будто бы людей больше не режут на алтарях. Это правда?
- Не везде, - вздыхает император, отвлекаясь от мысленного
созерцания нежных бедер юной Каями. – В Кинае до сих пор режут. Да
и в Токайдо тоже. Еще где-то, - не вдается в подробности Сын Неба.
– Но во многих храмах прекратили вдруг. В Токио не режут больше, а
пленных негров отпустили восвояси. Такое ощущение, что сама
Аматэрасу не может определиться что ей надо. Вот жрецы и мечутся
между желаниями богини Солнца.
- А что с русскими? – Гунай продолжает дотошно спрашивать. – Что
с ордами тварей, гуляющих по стране? Ведь наших селян убивают,
заголовки газет пестрят людоедством.
- Основные силы из Нижних миров разбиты, - успокаивает сына
император. – Но, понятно, об армии дьявомолов ты слышал уже. Ее
разбить пока не удается. Твари бесчинствуют в Сикоку, и наши
солдаты ничего пока не могут с ними поделать. Вокруг слишком много
населенных пунктов. Бомбардировками их не взять, свои же города
накроем. Артиллерия не способна достать всех, эти двухметровые
кузнечики движутся рассредоточено по местности. Пехотные дивизии
тоже бессильны. Твари мощные и умные. При наступлении, сразу
отступают в топи и леса, чтобы навязать одиночные бои в
непроходимой для танковых батальонов местности. Русские готовы
ввязаться в это месиво, что очень странно. Недавно у меня был их
посол. Он настаивал на предоставлении нам пяти дивизий отборной
морской пехоты.
- Может, они просто хотят помочь? – спрашивает Гунай.
- Ты точно мой сын и наследник? – хмуро бурчит Сын Неба. – Какая
детская наивность от принца! Вы на пару с Анеко вернулись из Пекина
совсем другими. Дочь больше не грустит по Хенеси, да и ты о нем
тоже пренебрежительно говоришь. Что с вами там сделали?
- Ничего, - смущается наследник. – Я же рассказал про
Свара-ками. Наш бог ходит среди русских, пап! Это не правильно!
Почему они?! Мы должны вернуть его к себе!
- Русские сами, похоже, не против его нам привезти, - фыркает
Сын Неба. – Вдруг парень – бомба замедленного действия. Как один
гвардеец Бесоновых по кличке Бессмертный. Только не буквально и
помасштабнее.
- Это богохульство, - возражает Гунай.
- А я не такой уж и верующий, - передразнивает Дзимма. –
Запомни, сын. Император только на словах должен быть религиозным, а
внутри ему необходимо хранить твердый прагматизм. Иначе твоя страна
и года не проживет.