- Винда! Я сам! - вскакивает со своего места Чэнь Дусю. Старик
шустро сбегает на сцену и выхватывает микрофон у китайца. –
Иди-иди, - отмахивается он от замешкавшегося слуги и начинает
скрипеть в микрофон: - Как видите, «Хозяин Шмелей» представляет
быструю вездеходную машину. Он резво преодолевает сложнейшие
препятствия на пути к цели. – Ну, старый Чэнь преувеличивает. Вряд
ли можно назвать кочки на полигоне «сложнейшими препятствиями».
Китаец поворачивается ко мне и смотрит торжествующе. – Вы можете
заметить минус конструкта противника – две ноги. Очень странное
решение, господин Беркутов. И ненадежное. В тот момент, когда на
крутизне одна нога повиснет в воздухе, привод второй может выйти из
строя, и тогда ваш маленький транспорт упадет оземь. Хи-хи.
Да, он действительно посмеялся. Какой забавный китаец. Я же
продолжаю улыбаться безразлично-вежливо, будто меня похвалили, а не
попытались макнуть лицом в рисовый пудинг. Но обидно вовсе мне.
Берегиня смотрит на Дусю с обжигающей ненавистью.
- Итог: две ноги – нежизнеспособная идея для шагающей
конструкции, - нагленько ухмыляется Дусю. – Поэтому мы и прибегнули
к четырехопорному констркту. Это лучшее решение «бездорожной
проблемы». Ведь если танкоход не ходит, то зачем он нужен? А
господин Беркутов даже не озоботился… – с наслаждением жуя эту
тему, китаец никак ее не отпускает.
- Хватит! – вдруг раздается звонкий крик. И все с удивлением
оборачиваются на царевну Берегиню. И я в том числе. И даже София
изменила своему загадочному выражению лица. А больше всех испугался
старый китаец. Ведь на него разгневалась сама императорская
дочь.
Щечки девушки порозовели, огромные голубые глаза горят яростью.
В серебряной косе некоторые волоски встали дыбом, как шерсть у
кошки.
Владимир опускает взгляд на дочь.
- Что случилось, Берегиня?
Под строгим императорским взглядом царевна нисколько не
стушевалась. По крайней мере внешне. Лишь немногие могут видеть,
как пульсирует тонкая вена на ее изящной шее, да как на миг девушка
поджимает пухлую губу. Но она тут же берет себя в руки. И так же
сидит прямо со стройной спиной, подбородок не опущен, взгляд
устремлен на императора.
- Прости, отец, за несдержанность. Но господин Дусю, как мне
кажется, увлекся описанием различий между количеством опор
аппаратов. А между тем бой уже почти начался, - царевна имитирует
виноватую улыбку не сдержавшегося ребенка.