А потом лодку сотряс ещё один мощный удар, разразился страшным скрежещущим скрипом в ночной мгле. И весь драккар будто сложился разом как карточный домик. Доски мгновенно рассыпались подо мной, и уже через какие-то секунды вокруг не осталось ничего кроме ледяной, жалящей насквозь воды. Я забарахталась в убивающей черноте, попыталась вдохнуть, но добилась лишь того, что невероятно холодная соленая вода обожгла лёгкие и затопила их полностью. Меня будто замораживало изнутри. Тело горело в этой ледяной воде, отказываясь слушаться. Мозг затопила паника. До ушей смутно долетали отчаянные крики людей, барахтающихся на поверхности.
Я из последних сил дернулась ещё раз в попытке всплыть. Больно тесанулась головой о какую-то доску. И мир почернел мгновенно, становясь ватным и даря такое желанное призрачное тепло.
Сознание не желало возвращаться. Там, в реальности меня ждал пронизывающий мокрый холод, словно ошпаривающий изнутри. И тело так трясло, что я даже понять не могла: это я сама дрожу, или меня тормошит кто-то как тряпичную куклу. Откуда-то извне прилетел хлёсткий удар по щеке, отчего голова, мотнувшись, чуть не оторвалась от шеи.
- Давай, Хель! Твою матерь, глаза открой!!!
- М-м-м...- попыталась разлепить веки, но не было сил.
Да и желания...Мир плыл, кружился пред внутренним взором, шёл темными пятнами. Казался чудны'м и нереальным. В голове разливалось сонное тепло и хотелось одного - снова спать...
- Нельзя! Эй!
Этот надоедливый голос Бьорка, хрипящий у меня в голове. Даже в такой момент в покое оставить не может...
- Отвали...- пробормотала я занемевшими губами, хмурясь и не открывая глаз, - Достал уже...
- Да пожалуйста! - мой личный воображаемый Хотборк заговорил с явной обидой. Плечи при этом заныли, будто их сдавили в тисках, и меня снова порядочно затрясло, мешая заснуть наконец и в дремоте согреться, -Огонь разведи нам, ведьма! И можешь подыхать, сколько душе угодно!
Я с трудом разлепила веки. Самую малость, чтобы только увидеть злое мерцание черных глаз во тьме совсем рядом с моим лицом.
- Огонь? - тупо переспросила я каким-то совсем чужим, надтреснутым и слабым голосом.
Мысли упорно отказывались выстраиваться в ряд.
Мне снится всё, снится...
Моё отяжелевшее от бессилия тело. И ледяное, мокрое и странное тепло внутри будто зовет к себе, манит уснуть. Усну, и всё будет хорошо.