На лицо Саблезубой вылезла кривая, ироничная ухмылка.
— Ты тоже нервничаешь, — произнесла она, издав короткий смешок.
Японка приподняла бровь, кинув на собеседницу вопросительный
взгляд. — Ты СЛИШКОМ говорливая.
На это Ояма только прикрыла глаза, расслабленно откидываясь на
сиденье.
Женщина была уверенна, что Тобиас вернётся. Но не знала, каким
он станет. Тот разговор с Блейз… нервировал. Себе она не врала —
такого срыва Ояма не ожидала. Добавить парню цинизма, немного
убрать мягкости из характера — да. Он должен был обеспечивать
прорывы на трудных участках в роли тяжело бронированного пехотинца,
позволяя штурмовикам подойти к противнику на расстояние
достаточное, для выведения из строя. Знать, что персонал базы
погибнет, а после просмотра материалов из лабораторий, принять их
судьбу, как наказание. Он должен был стать жестче, по-настоящему
понять, что такое бытие воином в текущих реалиях. И либо принять
это, либо сойти с пути.
Юрико всегда оставляла ему путь к отступлению. Молодая
наслаждалась изменениями парня, но не хотела, чтобы он стал
Смертельным Ударом для врагов какой-то госпожи, тем более, вопреки
своей воли, как она когда-то. Её мать делала оружие, которому нет
необходимости искать истину: только указание на цель, только путь
до жертвы, только удар. Смертельный Удар.
Её дочь действовала не так. Она давала свободу выбора, она
прислушивалась к его словам. Она создавала оружие, которому не
нужна направляющая рука, из заготовки, которая сама хочет стать
орудием убийства. Чтобы он сам выбирал цели, сам принимал решения,
сам стал тем, кем желает. Ради того, что ему важно. Да, ей нравился
процесс, ей нравилось, как Онрё растёт, ей доставлял наслаждение
прогресс Ученика. Но.
Он мог отказаться от тренировок, мог отказаться от миссий, не
ходить в патрулирование, не убивать Клетуса. Любое его решение —
было бы верным. Своеобразный вызов ей, как наставнику — получить
нужный результат ДОБРОВОЛЬНО. И молодой мужчина шел по пути
становления клинком, а ковка…
Ковка хорошего клинка — ответственный процесс, в котором нет
места спешке. Успокаивало только то, что Онрё хоть как-то, но
контролировал себя. Возможно, заготовка не загублена. Если проблемы
его сознания не критичны, то это даже хорошо. Она сама ненормальна,
и не видела в лёгком сумасшествии ничего дурного.