— Постой, —
я повысил голос, привлекая внимание Кира, который готовил травы к
выпарке. — Ты хочешь сказать, что этот артефакт Смерти помогает
тебе увеличивать ауру Жизни?
Кир,
который и до этого с интересом прислушивался к беседе, отложил свою
работу и повернулся к нам.
— В смысле,
артефакт Смерти?
— С чего ты
взял? — Соня тут же покраснела, а я ещё больше уверился в мысли,
что с Браслетом что-то не так.
— Этот
браслет Аш снял с командира псов. Его, пока он не активирован,
невозможно засечь никому из магов, но как только его включить, все
шаманы и некроманты псов, а также огневики Ков’Альдо вмиг им
заинтересуются.
— Ты
преувеличиваешь, — неуверенно заявила Соня. — И вообще, раз ты
знал, почему сразу не сказал? К чему было то вранье про египетские
иероглифы?!
— Потому
что рядом находился Людвиг, — поморщился я, — тогда я ещё не знал,
что он твой отец, и не мог ему полноценно доверять.
— Он мой
кто? — глаза Сони широко распахнулись, а я мысленно отвесил себе
подзатыльник.
Кто ж
виноват, что события вчерашнего дня так закрутились, что у нас с
Киром не было времени ей об этом рассказать.
— Перед
своей смертью Людвиг сказал, что такая аура была только у его
возлюбленной, а твои волевые конструкты его фамильная
черта.
— Поверить
в это не могу… — Соня потрясенно покачала головой. — Нет, этого
просто не может быть…
— Соня, —
Кир взял девушку за руку, — ты говорила, что мама часто
рассказывала тебе на ночь сказки, и они удивительно походили на наш
мир…
— Но мама
никогда не рассказывала мне про Порог! — воскликнула
девушка.
— И
правильно делала, — я пожал плечами, — ей бы всё равно никто не
поверил. В психушку бы отправили, и дело с концом.
—
Сумасшедший мир, — Кир покачал головой. — Как вы там живете,
вообще…
— Ну, — я
развёл руками, — жить можно…
— А я
думала, что у мамы дар, — невпопад произнесла Соня. — к нам вся
деревня ходила…
— Прости,
что ты узнала об этом вот так, — я виновато посмотрел на девушку. —
И предлагаю, когда все закончится, попить чаю и все обсудить, ну а
пока…
— Ты
черствый сухарь, Саша! — Соня посмотрела на меня, как на врага
народа и показала мне на дверь. — Уходи! Видеть тебя не
хочу!
У меня
промелькнула было мысль попытаться успокоить девушку, но сталь,
сверкнувшая в её глазах, ясно дала понять, что лучше не
стоит.