— Эй,
Денебери! — прозвучавший около моего уха голос, оказался мне смутно
знаком. — Ты что думал, мы не вернем тебе должок?
«Зубоскал!»
– в памяти тут же всплыл рейд и единственный оставшийся в сознании
воин.
Меня
бережно подняли, в шесть рук положили на импровизированные носилки,
и я увидел дюжину погранцов – тех самых, за чьи жизни бился у той
чертовой низины.
И сейчас
трое из них тащили меня к Лютикам, а остальные, весело
переругиваясь, выстроились перед нами, защищая меня от очухавшихся
псов.
«Гордись,
внук, — в голосе деда сквозила самая настоящая гордость. — Если вы
переживете этот бой и эту войну, у рода Денебери появится гвардия.
Твоя личная гвардия».
— Надаем
псам по шее! — Аш вскинул свой клинок, который тут же окутался
лепестком огня. — Вместе, братья!
В груди
защемило, и я, сморгнув предательские слезы, вцепился в
кинжал.
Если они
хотят своими жизнями прикрыть мой отход, то у них ничего не
выйдет!
— Не в мою
смену, — просипел я и, щедро зачерпнув из кинжала энергии, накрыл
аурой Света наш небольшой отряд.
«Я удержу»,
— шепнул Денебери, и я наконец-то позволил себе закрыть
глаза.
***
— Ну же, —
Зидан, вцепившись в каменный зубец, не сводил взгляда с медленно
отступающего отряда.
Вот
Готингсон закидывает Денебери на плечо, а остальные воины,
сомкнувшись полукругом, прикрывают его от пилумов песьеголовых и
скалятся в лицо смерти.
Вот
Денебери, который только что разметал шесть манипул и испепелил
Пожирателя, дергается, и отряд накрывает едва различимое глазом
сияние.
Вот мультик
обмякает, но аура… почему-то продолжает действовать!
— Ну же… —
шепчет Зидан, — отходи, Аш! Отходи!
Но Аш уже и
так командует отступление.
Воины,
швырнув в разрозненные шеренги наступающих псов огненные и дымовые
зелья, синхронно разворачиваются. Закидывают на спины щиты и
срываются с места.
Пилумы
бессильно отскакивают от щитов, некоторые вонзаются в землю. А те
песьеголовые, которые, презрев опасность, бросаются следом, бегут
словно под водой.
Отряд Аша
быстро отрывается от разъяренных псов, и вот они уже подбегают к
стенам, а им навстречу летят веревочные лестницы и все найденные в
Лютиках тросы.
Долгая
минута, за которую Зидан, по ощущениям, не раз поседел, и весь –
слава Древним! – отряд оказывается на площади.
—
Сумасшедший… — шепчет стоящий рядом Пётр фон Корос.