— Общая часть окончена, теперь пройдусь по персоналиям. Тебе,
мордоворот бородатый, надо топором махать не как крестьянин
дубиной, а как воин. С коротким замахом и достижением наибольшей
силы удара в точке соприкосновения с противником или с его
щитом.
Глаза Монаха недобро блеснули и стали наливаться красным. Не
обращая на это ни малейшего внимания, тренер перевел взгляд на
Гнома.
— Тебе, детина бестолковая, стоит упорно заниматься с переносом
щита в направлении удара и умении пользоваться им при нападении на
вражеского бойца, перехватывая инициативу на себя. Пока ты с ним
напоминаешь глупого страуса, не понимающего, зачем ему всунули в
лапы эту округлую деревяшку и мечтающего поскорее засунуть голову в
песок. А своей длинной зубочисткой так и норовишь промахнуться, не
видя из-за щита противника. При этом почти все время боя елозишь,
не сходя с выбранного пятака, а бой — это вид танца, только со
смертью. Надо постоянно, даже стоя на одном месте, менять позиции
для обороны или атаки.
Гном, после обзывания его «бестолковой детиной» насупился, но
нашел в себе силы промолчать, мрачно внимая словам тренера.
— Теперь командир. В тебе безусловно есть дар предвидения, это
очень хорошо. Но плохо то, что предугадав действия противника, ты
зачастую ничего не делаешь, а просто констатируешь факт или
стараешься предотвратить неожиданные для команды финты противника
своими силами. Или орешь, как буйный пациент психиатрической
больницы, отдавая команды. Запомни сынок, настоящему командиру в
одиночку можно только сосать, все остальные передряги
предотвращаются вместе с командой в виде своевременных приказов
своим бойцам! И произносить их четко, чтобы все поняли.
— Старшина... — укоризненно протянул я, — ты же обещал!
— А нам вы что предъявите? — раздался заранее возмущенный голос
Майки.
— Я тему сисек намеренно не стал раскрывать, но по просьбе
трудящихся в мыле жриц войны кратко выскажусь. Одна плюется
неизвестно по кому своими искорками как забитая буряком выхлопная
труба, вторая постоянно мажет, норовя попасть в задницы своих
товарищей, встав за ними в одну линию к врагам. А ваш доморощенный
ассасин вместо того, чтобы подкрасться, нанести меткий смертельный
удар и убежать, петляя, как заяц, чтоб не подстрелили при отходе,
большую часть времени боя мечется в кустах на краю площадки и тем
самым усугубляет свое положение, будучи живой и нервной мишенью для
стрелков противника. У меня все. Я бы еще что-нибудь добавил, но по
просьбе вашего командира не стану этого делать.