Отряд после замены обмундирования стал выглядеть гораздо
внушительнее, хотя все это сильно ударило по моему карману и
буквально расплющило мою жабу, обошлось удовольствие в стоимость не
самой дешевой проданной Вифании книжки. Но больше всего по поводу
обновок и тренировок в них меня заинтересовала реакция системы,
всем поголовно в отряде начисляющая баллы в статах за проведенные
занятия. Выходило, что усиленно тренируясь с имитацией боя долгое
время, можно было нехило подняться на силе, ловкости и
выносливости. Подозреваю, что и тут без корысти модеров не
обошлось, каждое такое занятие мне обходилось в триста золотых.
Если бы мы тренировались у НПС, то и вовсе в 400. Причем большая
часть денег за занятия в этом случае уплывала в карманы ее
создателей. С покупкой одежи и снаряги была та же самая ситуация:
по моим скромным прикидкам, в закрома хозяев игрушки только с моей
группы попало от 100 до 150 тыщ, если обналичить золотые в реальные
бабки. А ведь льют в газетах крокодильи слезы, пища о тяжком гнете
государства в виде налогов и коррупции чиновников. Эх, мне бы так
прозябать в мире среднего бизнеса...
После окончания последней тренировки Старшина приказал отряду
построиться в одну шеренгу и произнес торжественную, по его мнению,
речь, которая меня просто убила.
— Сынки! — стал говорить он, растопорщив усы так, что стал похож
на пресловутого синего енота на вывеске одноименной таверны. — Вы
сегодня закончили курс молодого бойца, а это значит, — на этом
месте он прервался, обдумывая, что выдать дальше. — Это значит, что
теперь вы по полной осознали, что такое сплоченность отряда во
время боевых действий. Ваши усилия по защите от непрогнозируемого
нападения стали на порядок эффективнее, хотя еще оставляют желать
лучшего. А получение нового обмундирования и защитных средств,
выданных заботящимся о вашем здоровье командире, значительно
усилило выживаемость в ходе маленьких сражений, организованных мной
по этому курсу. — Тут тренер снова остановился, чтоб глотнуть из
фляги живительной фляги. Крякнув после принятия горячительного
эликсира, он взглядом тигра оглядел строй. Строй стоял вразвалочку,
шутками между собой тихо комментируя очередные военно-канцелярские
обороты его речи.
— Молча-ать! Сми-ирно! — неожиданно гаркнул Старшина. — Я кому
все это говорю? Вам, недоноскам гражданским говорю, не нюхавшим
запахов пороха и не знающим, что такое — тащить на себе раненого
товарища, гадая, разминирован или нет, этот склон горы от растяжек
саперами. — Видя наши вытянувшиеся от такого странного продолжения
его монолога в виде, казалось бы, торжественной речи, он разом
погасил свой гнев и опять продолжил свое выступление в спокойном
деловитом тоне.